Этаж шутов

Все эти новости обрушились на Васю с Натальей, когда опасность уже миновала и заговорщики успокоились. Оба они были опечалены внезапной сменой правителей, но сетовать вслух не осмелились. Васе хотелось бы знать, как Анна Леопольдовна распорядится штатом придворных шутов вообще и его, Васиной, судьбой в частности. Служба шута в запасе, хотя и непостоянная, все же приносила какой-никакой доход и обеспечивала ему покровительство влиятельных лиц. Не лишится ли он всего этого? Ждали вестей. Даже Пастухов был обеспокоен шумной возней вокруг трона. Несомненным было одно: при Анне Леопольдовне тайную власть унаследует Миних, сменив Бирона, который правил страной при покойной Анне Иоанновне. Одна женщина силой загнала другую во власть, а немец своего соплеменника – за решетку. У России был уже опыт: деспот в юбках и немец в советниках. Народ не видел в этом большой беды. Нация тяготела к матриархату. Никто не роптал.

Чтобы отметить вступление во власть, Анна Леопольдовна, мать наследника российской короны, а теперь и правительница страны, приказала выставить во всех кабаках спиртное для пособников своего торжества. Вся столица перепилась, утопив сомнения в водке. Дабы не отставать от других, Евдокия и Пастухов пригласили Сенявских отпраздновать радостное событие в семейном кругу. Вася с Натальей, которые в ожидании обещанного им жилья все еще обретались в доме отца, разумеется, тоже присутствовали за столом. Угощались и пили до двух часов ночи. Добравшись до постели после обильного возлияния, Вася забылся тяжелым сном, не прикоснувшись к жене. Наталья сама разбудила его среди ночи. Подумав, что она потребует от него супружеских ласк, Вася струхнул. Едва ли он сможет в таком состоянии ее удовлетворить. Но Наталья не вожделела к нему, ее что-то тревожило.

– Знаешь, Вася, – доверительным тоном, серьезно сказала она, – мне кажется, что со смертью Анны Иоанновны многое переменится.

– В стране, может быть, да, – ответил он, подавляя зевоту.

– Нет, Вася, в нашей семье.

– С чего ты взяла?

– Не знаю. Просто мне кажется… Что-то вроде предчувствия… Мои родители тоже так думают.

Васе настолько хотелось спать, что он тут же снова уснул, так и не поняв, что томило жену. На следующий день, едва пробудившись, он вспомнил их разговор и попросил Наталью вновь рассказать, но со всеми подробностями то, о чем она ему говорила ночью.

– Пустое… Не бери в голову! – с беззаботной улыбкой прошептала она. – Я уже об этом забыла.

Ответ озадачил Васю. Надо было очень любить жену, чтобы весь день притворяться беспечным. Вид туманного города, падающий первый снег за окном смягчили тревогу. Все выглядело безмятежным, привычным, будничным и вместе с тем обновленным, очищенным белизною снега. Его жизнь будет такой же. К чему было вновь тревожиться? Этим вечером он отправился во дворец на этаж шутов посоветоваться со старичками. Все, в том числе и самый мудрый из них Пузырь, заверили Васю, что у него нет причин опасаться новой правительницы. Анна Леопольдовна, имея здравую голову на плечах и великодушный характер, будет к нему относиться не менее благосклонно, чем покойная Анна Иоанновна.

XI