Этап

Мария слабо улыбнулась и взяла чашку. И чуть не уронила – сидела спокойно, и вдруг разрыдалась. Дарья обняла ей, закрыв глаза. Теперь и она думала над словами Аввакума. Сколько бы людей ни пришло в тот зал, последний не сможет уйти. Кто мешал Аввакуму объяснить это простыми словами?

Часов в восемь утра в дверь их номера постучали. Это оказался Жора – как всегда, жизнерадостный и деловитый.

– Все устроил, – сообщил он. – И жилье, и прочее. Нужно вам паспорта сделать, девушки. Говорите, что там нужно написать. В квартиру можно будет завтра переехать. Я вам трехкомнатную сделал, все три раздельные. Если мало – скажите, есть варианты. Ну? Что написать?

– Николаева Мария Александровна, – тут же ответила Мария.

– Николаева Дарья Сергеевна, – ответила Дарья следом.

Удивить Жору – это уметь надо. Он записал все, не моргнув и глазом.

– Маша, – он протянул ей записку. – Это от дяди Гоши. Понимаю, это невовремя, но он всех сегодня зовет в гости. В шесть вечера. Транспорт и остальное будет. Пойдете?

– Жора, – Мария смотрела сквозь него. – Давай, я позже отвечу. Мы ответим, – поправилась она. – Ну-ка, иди сюда, – приказала неожиданно, и Жора послушался. Мария обняла его, поцеловала в щеку и добавила. – Спасибо. Что бы мы без тебя делали!

Жора улыбнулся до ушей.

– Маша, ну не переживай! – он осторожно положил ей ладонь на плечо. – Из такого выбирались! Все уладится. Ты же сама всем так говорила, помнишь? Вы с Дашей кого угодно могли успокоить, мозги вправить. Не сидите дома. Мы же не чужие, верно? – и, ободряюще улыбнувшись, удалился.

– Маша, он прав, – Дарья уселась рядом. – Пойдем к ним. Я верю, что он придет. Просто верю, и все.

– Да, – Мария сжала ее ладонь. – Все так. Лягу спать, разбуди меня через три часа, если сама не проснусь.

Она добралась до кровати, и – свалилась. Дарья раздела ее, прикрыла одеялом, а сама вернулась за стол, думать. Компьютер стоял рядом, но не хотелось ничего делать. Но – делала. Помогало.

Под ногами пискнуло. Кошка выбралась из своей корзинки и взобралась на стол. Прошлась, выгибаясь и мурлыча, потерлась о подбородок Дарьи.

– Что ж ты сразу не сказала, что ты двенадцатая? – тихонько спросила Дарья. Кошка посмотрела в ее глаза и мяукнула. – Столько времени там потратили... Ну, не обижайся, – но Кошка не обиделась – развалилась на столе, прямо на тетради, и посмотрела на человека – гладь меня!

Дарья гладила ее, и от этого неприятные мысли уходили прочь. Что-то еще осталось, важное, что мы не поняли. Аввакум сидел там почти десять лет, провожал другие команды, пока кто-то не сменил его на вахте. А он куда делся, или она, неважно? Ведь там никого не было! И как там вообще можно жить, в этом странном лабиринте? Там же ничего нет для жизни! Кругом сплошной камень и мусор.

Надо и мне прочитать те записки из «клада», но не сейчас, сейчас не это главное.

И проход. Кошка прыгнула туда, а потом обратно, пока мы стояли и не решались. Я еще подумала, что это у нее девять жизней... Что-то еще есть, мы не все поняли! И наши вещи. Они уже не волшебные, то есть не такие волшебные, но чуть-чуть остались волшебными, у всех. Почему? Ведь здесь нет никакого конца света, все в порядке, Федя говорил – все проверки сделал, какие знал. Это обычный, человеческий мир. Мы готовы к концу света, мы теперь всегда готовы, но его не будет. Просто живем теперь, как все, сами так захотели.

Мария что-то прошептала во сне, и всхлипнула. Кошка немедленно перепрыгнула на кровать, улеглась у головы Марии и замурлыкала. Дарья уселась у кровати и взяла Марию за руку. Минут через пять Мария перестала шептать и жалобно стонать, сон стал спокойным.

Дарья не стала будить ее ни через три часа, ни через шесть. Мария проснулась сама, когда было пять часов вечера.

* * *

– Звонить? – спросила Дарья, когда Мария вышла из душа, вытирая волосы. – Поедем, да?

– Звони, – согласилась Мария. – Я не очень страшная?

– Совсем не страшная! – и Дарья отвернулась, пряча улыбку, прижала телефон к уху.

– Машина будет через двадцать минут, – пояснила она. – Есть не будем, да? Можно погулять!

– Да, давай погуляем, – согласилась Мария. – Кошка?

Кошка мигом оказалась у входной двери, оглянулась там и мяукнула. Дарья засмеялась.

– Это по-нашему, – заметила Мария. – А то чуть что – на шкаф и дрыхнуть.

* * *

В машине было уютно. Дарья увлеченно рассказывала что-то, что вычитала о кошках, а Мария улыбалась, кивала ей, гладила Кошку и думала.

...Федя сказал, что нас тут нет. Но есть все остальные, из-за которых мы попали тогда под машину. Даша узнала Лену Трофимову – та живет счастливо, у самой уже двое детей. И другие, они все оказались здесь. Что это значит? Трофимова не узнала Дашу, она вообще не помнит никакую Дарью Петрову. Почему мы здесь? Может, это снова та, вырожденная реальность?