Эта горькая сладкая месть

– Ага, музыку сочиняет, только никто исполнять не хочет. Ты не вздумай понадеяться, что он с тобой трахнется и Светку бросит. А то тут была пара дурочек. Решили москвичками стать. Валерка неразборчив, как павиан, лишь бы дырка была, куда засунуть. Не тушуйся, годок помучаешься, зато диссертация в кармане, да еще работу подыщут. Слышала, мне доцента дают!

Настя сняла с пояса коричневую коробочку и принялась объяснять мне устройство пейджера.

Домой я ехала в легком обалдении. Сама много лет проработала в институте. Правда, у нас там не было птиц такого высокого полета, как Павловский. На весь коллектив три кандидата и один доктор наук. Но совершенно нормальные люди, без наполеоновских замашек. Вот, значит, как делаются диссертации! А я-то по наивности полагала, что дело только в хорошо написанной работе. Ну и ну.

Загнав “Вольво” в гараж, я тихо прокралась в холл – не хватало, чтобы кто-нибудь из детей встретил мать в таком виде. Но не успела я шмыгнуть на лестницу, как из гостиной вышел Аркадий:

– Мать, ты где шляешься?

Потом сынок оглядел меня с ног до головы и выпалил:

– Что это на тебе такое напялено? Где откопала эту красоту невиданную?

– Не нравится? – фальшиво расстроилась я. – Купила сегодня в бутике, говорят, последняя мода. – Ты что задумала? – поинтересовался Кеша.

– Ничего!

– Мать, знаю тебя как облупленную. Или рассказываешь правду, или звоню Александру Михайловичу и говорю, что ты затеваешь таинственные переодевания.

Тяжелый вздох вырвался из моей груди, плохо иметь сына-шантажиста. И совершенно не хочется впутывать сюда Александра Михайловича. Он мой старый и верный друг. Познакомились мы много лет тому назад, когда я подрабатывала в Академии МВД: вбивала в милицейские головы начатки французской грамматики. Группа подобралась редкостная – через двадцать минут после начала занятий бравые лейтенанты начинали отчаянно зевать. Я решила разнообразить занятия и предложила:

– Вижу, вам скучно читать текст про Красную Шапочку, давайте займемся переводом того, что интересно.

Курсанты оживились.

– Давайте! – закричали они. – Нас страшно волнует тема “Описание трупа”.

Я вздрогнула, но взяла предложенный листок и принялась подробно объяснять слова. Пока дело шло о глазах, ушах, почках, было ничего. Но тут вдруг я наткнулась на словосочетание “странгуляционная борозда” и вынуждена была признать поражение.

– Мальчики, у меня слова “борозда” ассоциируется только с пашней, а прилагательное даже по-русски не понимаю.

Сидящий на первой парте мужчина оживился:

– Сейчас объясню, все очень просто, вам понравится.

– Он раскрыл портфель и высыпал на мой стол кучу фотографий жуткого трупа висельника с выпученными глазами и прикушенным языком. Никогда своей жизни не видела ничего страшней. На беду перед семинаром съела два пирожка с мясом, и не успел капитан охнуть, как они в переработанном, так сказать, виде шлепнулись на отвратительные снимки.

Курсанты кинулись ко мне и, собирая перемазанные фото, принялись ругать неловкого коллегу. На следующий день он пришел на занятия с букетом роз. С тех пор мы нежно дружим. У Александра Михайловича есть собачка – английский мопс Хуч. Это подарок французского коллеги – комиссара Жоржа Перье. Но приятель пропадает целыми днями на работе, бедный песик от тоски начал болеть, и мы взяли его к себе. Для русского уха имя Хуч звучит ужасно, поэтому Ольга назвала собачку Федором Ивановичем. Мопс согласно отзывается на обе клички, и мы обожаем его. Небольшое напряжение возникло, когда нанятая для близнецов няня привезла с собой в наш дом йоркширского терьера Жюли. Слегка апатичный Федор Иванович, большой любитель поесть и поспать, страшно оживился ~ при виде миниатюрной терьерицы. Несколько дней он посвятил платоническим ухаживаниям, потом перешел к решительным действиям. В результате мы получили восемь штук мопсерьеров. Кое-как пристроили очаровательных в своем уродстве щенят и теперь пытаемся не допустить “повторного брака”.

В наших идиллических отношениях с Александром Михайловичем существует одна, зато большая ложка дегтя. Он – сотрудник МВД, к тому же полковник. Несколько раз ему приходилось вытаскивать нас из неприятностей. В последний – когда похитители потребовали гигантский выкуп за украденную Марусю. Тогда полковник взял с меня честное слово никогда больше не заниматься частным сыском. Я поклялась самыми страшными клятвами, Но жить мне стало как-то скучно. Преподаю сейчас только четыре часа в неделю. Маня совсем выросла, а у близнецов есть няня. К тому же совершенно н< собираюсь делать ничего противозаконного. Просто хочу посодействовать несчастному парнишке, оказавшемуся в большой беде. Кто поможет Роману, если не я? Ну не похож парень на преступника! И зачем Павловским, таким богатым и именитым, обвинять юношу в воровстве? Но если полковник узнает, тут же запретит разбираться в этом деле. А мне вчера приснилась умершая Катюша. Она посмотрела на меня в упор большими глазами и пробормотала: “Доверяю тебе Рому”. В результате я проснулась в холодном поту.