Эта гиблая жизнь

По правде говоря, на ноги ее ставили совсем другие люди, и было их так много, что некоторые просто забылись.

Шторм снова усилился, блеснула первая молния. Вика вздрогнула от безотчетного страха и вскочила закрыть окна. Максим перехватил ее на полдороге, развернул к себе лицом, рванул ворот кимоно, бормоча: «Вика, Викуша, милая, хорошая…» Она дернулась, вывернулась из его рук, оттолкнула:

– Это что еще? С ума спятил?!.

Он уже бормотал извинения, пятился, краснел. Вовсе ему не двадцать семь, врет. Двадцать два, не больше.

– Сопляк, мальчишка, – произнесла Вика, поправляя халат. – Ты чего руки распускаешь? Ну, ладно, ладно, а то сейчас заплачешь. Сядь, я кофе сварю.

Он благодарно уселся. Газ почти совсем не горел, и Вика чертыхнулась.

– Да ведь он кончился! – Максим вскочил так резво, что она вздрогнула. – Где у тебя баллон? Я все устрою, я газовщика знаю! Сиди и жди, я быстро!

Через полчаса он уде приволок тяжелый красный баллон с газом и установил его на место. Сварили кофе. Вика нарезала остатки бисквита. На Максима она поглядывала, как на нашкодившего щенка, и он окончательно скис. Обедать пошли вдвоем, и Вика сразу сморщилась, еще издали заслышав многоголосый детский визг. В столовой было шумно, дети носились и толкались. Один задел стол, и суп плеснул Вике на платье. Максим одним прыжком нагнал парнишку, подтащил его за локоть обратно и заставил извиниться.

– Ты лучшая девушка из всех, кого я знал, – осторожно сказал он, отпустив пацана и салфеткой вытирая Викино платье. – Не сердишься на меня?

Вика холодно глянула на него, внутренне ликуя:

– Да нет, что ты.

– Я же вижу, сердишься!

Бедный мальчик, ни разу его не отшивали. Не знает, что делать, чтобы получить свое.

– Можно, я тебе позвоню? – совсем убито спросил он, стоило ей встать и двинуться на выход.

– Не знаю, – Вика задумчиво потерла подбородок. – У меня не слишком много на счету. А занимать сейчас у родителей мне бы не хотелось.

– Да ладно, это ерунда, я заплачу… Я внесу тебе, сколько надо! – занервничал парень.

– Посмотрим, – бросила Вика, обходя его, как бочку с фикусом, и мысленно поставила галочку: «Так, ну с мобильником все уладилось…»

До вечера штормило, она лежа читала неинтересный детектив. Кто убийца, ей стало ясно на двадцатой странице. Телефон Павла был все еще занят.

Около девяти мобильник вдруг зазвонил.

– Да? – нежно промурлыкала Вика.

– Привет, малыш! – это был Василий Федорович, и она поморщилась:

– Привет, привет, от старых штиблет. Вам чего?

– Я хотел узнать, как ты. Ты так неожиданно уехала. Не дала мне телефон. Пришлось трясти твоих родителей. Ничего не понимаю.

– Тут и понимать нечего, Василий Федорович. Может человек сменить обстановку? Отдохнуть?

– У тебя странные соседи, – заметил мужчина. – Говорят какие-то злые гадости…

– Что же они говорят?

– Я же сказал, злые гадости. Из-за чего ты уехала? Где ты? Тебе что-нибудь нужно?

– Зря вы не стали сестрой милосердия, – усмехнулась Вика. – У вас бы получилось.

Василий Федорович вздохнул:

– Все бы тебе смеяться… А когда мы встретимся? Я могу к тебе приехать?

– Зачем? – изумилась Вика. Этот Василий Федорович почему-то всегда покупал ей карамельки «Бон Пари» и считал, что так можно завоевать девушку.

– Я хочу тебя видеть, – сказал он. – Я люблю тебя. Мы не виделись тринадцать дней.

– Давайте и еще столько же не будем, – Вика нажала отбой и в очередной раз набрала номер Павла. На этот раз донесся длинный гудок.

– Опять ты, – без всякого приветствия сказал Павел. – Ну, чего тебе от меня надо?

– Должок, – улыбнулась Вика.

– Я тебе ничего не должен! – крикнул он. – Долго ты будешь мне нервы трепать?

– Ну, хочешь, я потреплю нервы твоей беременной красавице?

– Не трожь Марину, – с ненавистью сказал Павел. – Змея ты, змея, черт меня дернул с тобой связаться.

– Не ори.

– Хорошо, хорошо, Вика, давай решим нормально. Ты прекрасно знаешь, что не имеешь права на эту квартиру. Сначала была сделка, а потом свадьба. По закону квартира была куплена мной до брака. Пусть в тот же день, но все-таки до брака.

– А на договоре купли-продажи что, время ставят? – засмеялась Вика. – Как ты докажешь, что было раньше?… Слушай, прекращай дурить. Квартира была куплена в день свадьбы, так что она общая, и мы ее поделим, мой милый, хочешь ты того или нет.

– Вика! – в голосе Павла прорывались истерические нотки. – Во-первых, квартира все-таки моя. Деньги дали мои родители. А во-вторых, я тебе дал уже две тысячи долларов, у меня нет больше…

– Так продай квартиру и купи себе что-нибудь попроще, – посоветовала Вика. – Я тебя учить, что ли, должна?! – она повысила голос. – Хочешь, чтобы свиноматка твоя узнала, чем ты ей на питание для беременных зарабатываешь?

– Сука, – спокойно сказал Павел и повесил трубку.

– Козел. С ветвистыми рогами, – пробормотала Вика, откладывая телефон.