Есть только миг...

– Не плач, сына. Папа жив. Посмотри на него своим взглядом, что ты видишь? – Гладя его по голове и вытирая слёзы, попросила она его.

Владимир отёр слёзы с лица, посмотрел на отца, и улыбка озарила его лицо.

– Он жив, мама, он жив! Его искорка там, в груди. – Показал он пальцем на грудь. – Но он сейчас без сознания. Искорка слабая, я поддержу его, мама. Он не умрёт. – И Володя направил в район его груди свою ладонь, и очень осторожно стал подавать свою энергию.

– Так, – ожил Виктор Стрелок, отец Александра, – я звоню в скорую. – Сказал он, и хотел уже бежать в зал, но внук остановил его.

– Не надо скорую, деда! – Крикнул он, – Тело у него здорово, у него неприятности с головой. Только тот, кто видит как он, или я, сможет ему помочь, а таких людей в больнице нет, деда. А я не могу пока, не умею. – Снова закапали слёзы с его глаз. – Но я помогу ему, я буду давать ему энергию. Он сам должен себя вылечить. Его искорка уже стала яркой. Но может быть он не сразу сможет очнуться, но лечить себя он сможет и, не приходя в себя. Деда, я не знаю, откуда это знаю, но я почему-то это знаю. Нельзя ему в больницу, деда, он там может умереть.

Дед встал снова в дверях, внимательно посмотрел на внука, и не знаю, что он увидел в его глазах, но только махнул головой и сказал:

– Хорошо, Владимир. Я думаю, что ты знаешь, о чём говоришь. – Очень серьёзно сказал он внуку. Мама Александра, наконец, придя в себя, кинулась на грудь своего сына и горько заплакала. Тут был и страх потерять сына, и радость, что этого не произошло, и благодарность за спасение внука. А Владимир осторожно поглаживал голову бабушки, и успокаивал:

– Всё хорошо, бабуль, он жив, и он будет жить. Папа у меня герой. Он узнал, как можно уничтожить монстра и, прорвавшись ко мне, подсказал, как это сделать, и мы вместе его сожгли. А потом он вылечил меня, поделился со мной энергией. Но ничего, бабуль, ничего, он выкарабкается. Он такой. Он сильный.

Толи слова внука так подействовали на мать Александра, толи она всё же выплакала ту горечь, что стояла у неё в горле, но через некоторое время она успокоилась. Вытерла слёзы и сказала:

– Спасибо, Володя. Да, он выкарабкается. Я знаю это, а плакала я от счастья. – Улыбнулась она внуку.

Когда всё разрешилось, они раздели Александра до нижнего белья, подняли и уложили его в кровать. Саша поцеловала его в лоб, провела ладонью по лицу, и укрыла одеялом. Убрала в угол сумку, которую Александр притащил с собой и бросил у порога, и позвала сына:

– Пошли сынок, пусть папа отдохнёт.

– Нет, мама, – покрутил он головой, – вы идите, а я посижу с папой, присмотрю за ним.

– Ладно, сынок. – Согласилась она с ним. – Посиди. Ну, а мы пока подумаем, что нам делать дальше. – И вышла из комнаты, увлекая за собой всех родителей.

– Ну, что будем делать? – Спросил глава дома.

– Как что? – Вопросом на вопрос, ответила его жена. – Надо срочно сообщить его начальству, что он у нас. Там же наверняка не знают, где он сейчас. И сколько он ещё будет без сознания?

– Но мы не можем говорить по этой лини, открыто, только попросить, что бы он нам перезвонил. – Вставил свои пять копеек Семён Николаевич, отец Саши.

– Постойте, – всполошилась Саша, – а как он разговаривал со своим начальством в пути? У него же должен быть мобильный телефон.

– Точно! – Встрепенулся отец Александра. – Дочка, посмотри там в его вещах, пожалуйста, может, найдёшь.

Саша встала и побежала в комнату с Александром, через пару минут она уже возвращалась с мобильником.

– Вот, – протянула она телефон свёкру, – но тут нет телефонных номеров. Адресная книжка пуста. И в истории пусто.

– Ещё бы не было пусто. – Пробурчал свёкор. – Чай это не для болтовни по пустякам игрушка. Я бы удивился, если бы там были номера. Но нам это и не надо. Нам главное сообщить, что бы на него перезвонили. А для этого у нас есть номер. – Сказал он, и потянулся к стационарному телефону.

– Ало? – Сказал он, после того, как с того конца подняли трубку. – Я по поводу Александра.

– Извините, – послышалось с того конца, – но он сей... Что?! – Вдруг, вскрикнули там. Ну, правильно, вопрос-то был не стандартный. Звучать вопрос должен был так: «Я могу услышать Александра?», а тут вдруг ни с того, ни с сего, по поводу интересуются. – Что вы хотели сообщить?

– Он сейчас у нас. – Сказал Виктор Стрелок. – Могли бы вы перезвонить на его телефон?

– Понял. – Ответили там. – Сейчас перезвоню.

Через несколько секунд раздался звонок с мобильного.

– Ало. – Ответил Виктор.

– Вы, я так понимаю, дядя? – Спросили с того конца.

– Что? Какой дядя? У Хвата нет дяди. Я отец.

– Очень хорошо, – уже более спокойно ответили там, – извините, это была проверка. Мало ли кто мог завладеть телефоном, а потом ещё и перезвонить, с вашего, стационарного.

– Я понимаю. Нормально всё.

– Что случилось? Почему он дома?

– Как бы это сказать-то правильно? – Задумался Виктор. – В общем, если говорить военным языком, то он ранен, но сейчас с ним всё в относительном порядке, но он пока без сознания.

– Что-о?! Как ранен? А как же ... Постойте, если он ранен, как он до вас-то добрался?