Есть такой фронт

…Трагедия, разразившаяся в городе Тисовец, глубоко взволновала партизан.

— Попался бы мне в руки этот зверюга-комендант, — скрипнул зубами высокий, красивый, похожий на цыгана, партизан Юлий Корж.

— Давай попросим командира, чтобы разрешил нам посчитаться с этим палачом, — предложил Николай Чуб.

У костра одобрительно загудели. Приближался рассвет. Низко над горами плыли тучи, словно коряги по реке, а между ними одиноко нырял месяц. Этой ночью партизаны вынесли смертный приговор коменданту города Тисовец — майору войск СС, палачу словацкого народа.

Прошло несколько дней. Однажды, как только стемнело, преодолевая метель, в партизанский штаб прибежала связная Марта. Почти двадцать километров прошла она по обледенелым, заснеженным скалам. Марта очень спешила. Она принесла вести, что утром из Тисовца в Брезно должен выехать комендант города.

Немедленно была укомплектована спецгруппа. Возглавил ее Андрей Футьянов — бесстрашный боец, всю войну проведший в партизанском отряде «За Родину». Вместе с Футьяновым пошли Юлий Корж и Николай Чуб.

Партизанам довелось совершить труднейший марш-бросок. И они не опоздали. Наскочив на мину, машина коменданта взлетела в воздух. Фашистский палач и его подручные были уничтожены. Приговор приведен в исполнение.

«Так будет со всеми, кто попытается поработить свободолюбивый словацкий народ, — говорилось в листовке, обращенной к жителям города Тисовец. — Красная Армия ведет бои на Дуклинском перевале. Близок день освобождения. Поднимайтесь на борьбу с оккупантами! Смерть фашистам!»

Нередко Алексея Михайловича донимали словацкие товарищи:

— Расскажи, Михайлич, как вы генерала-хортиста в Москву отправили.

Садиленко молча качал головой.

— Так то Волянского работа.

— Полно, полно, знаем, чья это работа.

В самом деле, это была дерзкая и очень опасная операция. Нашим разведчикам стало известно, что один из хортистских генералов каждое воскресенье проводит в своей вилле в местечке Гача в ста километрах от Будапешта. Вместе с ним туда часто выезжал начальник венгерской жандармерии генерал-полковник Габор Фараго и другие высокопоставленные лица. Виллу охраняла рота солдат. Партизаны решили поближе познакомиться с этой «птицей». Запросили Москву. Оттуда ответили: «Действуйте!»

Большая группа разведчиков во главе с Евгением Павловичем Волянским скрыто перешла венгерскую границу и остановилась в кукурузном поле неподалеку от шоссейной дороги. Перед вечером устроили засаду. На дороге показались три машины с гестаповцами. Это было то, что нужно. Гитлеровцы не успели схватиться за автоматы, как были обезоружены…

Ночью разведчики чистили и штопали фашистское обмундирование. А на рассвете к генеральской вилле с шиком подкатили три автомашины. С передней вышел «гауптман» в эсэсовской форме. Приняв рапорт начальника охраны, он приказал заменить караул.

— Русские совсем близко. Мы не можем рисковать жизнью человека, работающего для рейха…

— Слушаюсь…

— Проведите меня в виллу и вызовите в столовую всех солдат.

Салашисты подобострастно пялили глаза на немецкого офицера.

«Гауптман» слегка кивнул головой сопровождающему его рослому «ефрейтору». Тотчас в столовую вошли человек пятнадцать автоматчиков и, вскинув оружие, громко скомандовали:

— Руки вверх!

Партизаны без особого шума отправили солдат в подвал. Туда же они препроводили командира роты и его денщика.

После этого «гауптман» пригласил дворецкого сыграть в преферанс. За картами он выяснил все, что ему требовалось. Его партнер оказался человеком благоразумным. Он сразу догадался, с кем имеет дело, и выложил все, как на исповеди.

Ровно в одиннадцать часов к вилле подошла легковая машина. Часовой отдал честь, открыл ворота. Когда генерал вошел в кабинет, там его ждал «гауптман».

— Оружие на стол!

Хозяин виллы не сразу сообразил, что случилось. А когда понял, что перед ним советский разведчик, тяжело опустился в кресло:

— Я ничего вам не скажу.

— Тем хуже для вас… — «гауптман» достал сигарету, закурил. — Не забывайте, генерал, теперь тысяча девятьсот сорок четвертый год. Гитлер не сегодня-завтра… В общем, не в наших интересах играть в прятки. От имени советского командования официально заявляю: вам будет сохранена жизнь! Но…

— Я никогда не совершу предательства.

— Слишком поздно, генерал. Надо было думать об этом перед тем, как вы пошли на службу к фашистам. Даю вам пятнадцать минут на размышление.

— Говорите, что я должен сделать? — после короткого раздумья спросил генерал.

— Нам нужна схема новой оборонительной линии по реке Грон.

— Но ведь это невозможно! Документы находятся в Будапеште.

— А вы позвоните, что вам необходимо уточнить некоторые детали. Пусть план под охраной доставят на виллу.

Генерал нехотя потянулся к трубке.