Эсперанса

На другой день осмотрели ущерб, нанесенный пожаром. Оказалось, что, кроме разрушенной на протяжении тридцати шагов ограды, сгорела дотла одна хижина, запас топлива, приготовленный на зиму, наконец почти все подарки госпожи Дуглас - ящики, конторки, а также мебель, стоившая огромных трудов. Зато провизия, за исключением некоторого количества чарки, почти вся уцелела.

Выяснив размеры опустошения, решили прежде всего восстановить ограду, для чего немедленно отправились в лес, набрали там кактусов и рассадили их. После этого занялись постепенным восстановлением мебели.

Пленный чувствовал себя все лучше; он с аппетитом поел хлеба, но ни чая, ни бульона не мог проглотить, считая их "огненными напитками". Зато щербет с земляничным соком, которого хозяйки заготовили большое количество, на меду, по-видимому, очень понравился ему. Юноша стал свыкаться со своим положением, только постоянно был грустен.

Молодые девушки, стараясь развлечь его, часто приходили посидеть возле него и поболтать, но на все вопросы он отвечал коротко и крайне неохотно.

- Есть у тебя дома вкусные плоды и пахучие цветы? - однажды спросила его Мери.

- Для индейского воина самое приятное питье - кровь его врагов, - сурово отвечал Бизон, как звали пленника. - И нюхает он не цветы, а след неприятеля!

- Полно, Бизон, нужно не ненавидеть, а любить людей; ведь все они - Божьи! Посмотри, как счастливо мы живем здесь!

- Бизон никогда не может полюбить бледнолицых! - ответил индеец. Бледнолицый коварен; он предлагает табак и огненную воду и говорит: "На, бери", чтобы индеец пришел к нему, - и убивает его!

- На свете есть добрые и злые люди, как между индейцами, так и бледнолицыми! - проговорил Люис. - Добрым нужно протягивать руку, а злых лучше сторониться.

Девушки улыбнулись и протянули руки индейцу, который с озадаченным видом прикоснулся к ним своей рукой, затем спросил доктора:

- Это делает нас друзьями?

- Да, - проговорил Люис, - и, надеюсь, ты не станешь воевать со своими друзьями. Когда вернешься к своим, не позволяй им грабить и убивать мирных людей.

Юноша весь встрепенулся.

- Разве Бизон уйдет к своим?! - воскликнул он. - Разве мать увидит опять своего любимца?! - Но тут же уныло прибавил: - Но лошадь моя убита, а индеец не ходит по степи пешком, подобно страусу или бледнолицему!

- Лошадь твоя жива, и ты в любое время можешь сесть на нее, - заметил Люис, - но тебе нужно остаться у нас еще немного, пока заживет рука. А за это время ты сам убедишься, как счастливо живут христиане!

- Великий касик, отец Бизона, - разговорился наконец юноша, - был тоже христианин. Из далекой страны пришли хорошие люди; они давали индейцам кожу и красивые одежды, и когда болезни обрушились на них, лечили их и многих спасли. Они научили касика и его народ молиться христианскому Богу; и племя жило счастливо. Тогда христианство быстро распространялось между нами. Но вот пришли другие люди, тоже христиане, те самые злые люди, о которых ты говорил сейчас. Они стали нападать на индейцев и жестоко избивать их; они прогнали их из богатых дичью степей и лесов. В бою с ними пал великий касик, мой отец, а вдова его с младенцем вынуждена была бежать далеко от родных мест. Младенец этот был я. Нас сопровождало несколько воинов. Когда Бизон вырос, они назвали его своим касиком и сказали: "Бизон - храбрый воин, он поведет своих воинов мстить предателям-христианам". Но Бизон не воин, а пленник, и воины будут презирать его!

Юноша от волнения закрыл лицо руками. Наши друзья стали наперебой утешать его.

Когда они поближе познакомились, мистер Мертон стал излагать Бизону основные истины христианства. Мало-помалу тот стал вникать и уже с интересом относился к проповеди, только никак не мог понять, почему люди, исповедующие эти высокие истины, могут стать убийцами и грабителями.

- Мать моя говорила мне, - однажды рассказал Бизон, - что когда касика выгнали из жилища его предков, он произнес: "Христианский Бог велик и бесконечно добр, но сами христиане - подлые, кровожадные люди". И вот мать наказывала мне: "Иди, Бизон, и истребляй это злое племя!"

Однако, когда Бизон был уже в состоянии сидеть в общей комнате, когда он убедился, какая любовь и согласие царили между его спасителями, он не мог не признать превосходства веры, приносящей такое счастье. Вскоре он сам захотел ближе познакомиться с христианским учением, а затем, усвоив основные истины этой веры, выразил желание креститься. Мистер Мертон окрестил его и дал ему имя Павел, в честь апостола, жизнь и деятельность которого поразили молодого индейца.

Через несколько дней после крещения он заявил:

- Я надеюсь уговорить мой народ не воевать больше со своими христианскими братьями. Но для этого мне необходимо поехать домой! Я боюсь, что наши скоро появятся здесь, чтобы освободить своего касика. Или, если он мертв, забрать его тело. Вам грозит большая опасность, друзья!