Если ты хочешь…

– Я готова, – надломлено произносит Весна. Оглаживает одежду, поправляет волосы. Похоже, Бурьянов догадался, чем мы тут занимались. Видок у нас соответствующий.

Руководство кафе выделило для опергруппы комнату охраны. Мониторы теснятся на столах. Здесь же чашки с недопитым чаем, смятые салфетки, журналы с кроссвордами.

– Мы это… Давайте приберемся тут немного? – грохочет лысый амбал, работающий охранником. Тянется большущей ладонью к грязной посуде и салфеткам, торопливо прячет их под стол. Что им мешало навести порядок раньше, не понимаю? К слову, Вакуленко я выдрессировал в первую же неделю его стажировки.

– Нет времени. Показывайте записи. – Командую я. – Кто покидал зал вслед за потерпевшей?

– Вот. – Услужливо тычет он на «фоторобот» – ксерокопию, больше похожую на карикатуру. – Я распечатал по просьбе товарища Бурьянова.

– Вы это фотороботом называете? Цирк, ей-богу! Бурьянов, личность подозреваемого установили? – демонстративно сминаю листок в руке. Это ведь полная ерунда – распечатывать фото на принтере. Чему их там в школе полиции учат?

– Константин Андреевич, давайте успокоимся? – подает голосок Вёся. Заметила-таки… Целовала, ласкала, обнимала, а теперь: «Давайте успокоимся?».

Она права – нам нельзя существовать вместе. Слишком больно… Если бы мы не были такими гиперответственными, бросились уже в омут с головой, а так… Приходится беречь чувства близких и жить по общепринятому шаблону: работа – дом – работа, жена… Всю жизнь нам вдалбливают, что надо быть «как все». Не хуже и не лучше других. Не выпячиваться, сливаться с толпой, делать как надо, а не как хочется. При мысли об этом я вспоминаю маньяка. Он ведь такой, как я. Воспитан быть тенью – неприметной, безликой массой – «как все».

– Весна Валерьевна, этот человек, – тычу пальцем в экран, – сидел за соседним столиком?

– Да. И он ушел вслед за Таней. Смотрел на нас. Там… В общем, компания парней сидела. Танюшка ушла в туалет, парень вышел из-за столика следом, а потом все мужчины покинули кафе. Расплатились картой, это я запомнила. – Вдумчиво отвечает Весна.

– Вы опознать можете его? – оживляется Бурьянов. Надо же – не прошло и полгода! – По свидетельству администратора кафе, тот парень ранее судимый. Он основной подозреваемый. Установить его личность – дело нескольких часов.

– Это не он, – произносим одновременно с Весной.

– Почему вы так решили? – обиженно протягивает Бурьянов. – Тогда, с чего он убежал? Посетители, между прочим, сидят и послушно ждут допроса. Потому что не виноваты.

– Эх, Бурьянов. Вы как ребенок, честное слово. Сидят, потому что не виноваты… Значит, так. – Складываю руки на груди и впиваюсь в Бурьянова взглядом. – Всех допросить. Я провожу Весну Валерьевна домой и вернусь. Помогу вам.

– Костя… Ой, Константин Андреевич, а, может… – лепечет Весна.

С головой себя выдала, сказочница… Платье, туфли, эфемерная свадьба… Ничего этого не будет, потому что она… моя.

– Весна, тебя ждут близкие. – Отрезаю сухо и жму руку Бурьянову.

Она садится на переднее сиденье и облегченно откидывается на спинку кресла. Устремляет задумчивый взгляд на пейзаж за окном и молчит. Интересно, о чем она думает? Об отце, сыне, Илье или маньяке? А, может, ее мыслей не покидаю я? Потому что в моих она поселилась прочно. В салоне тепло. Пахнет ароматизатором – «елочкой» и еще не выветрившимся запахом новой машины. Переключаю кнопки в поисках нужной волны и замираю, заслышав слова песни… Из динамика льется надрывное:

Если ты хочешь, я поверну время вспять.

Заставлю солнце светить ночью.

И не спорь, не кричи: «Ты опять?»

Я сделаю, и точка!

Склею осколки надежды,

Прогоню сомнения.

Я скажу тебе «Прости»

Лишь бы ты поверила…

– Костя, что ты обо все этом думаешь? – поджимая губы, спрашивает Весна.

– О нашем страстном поцелуе? Уже не первом, между прочим. Или о…

– Прекрати, – обрывает она. Зябко потирает плечи и меняется в лице. – О маньяке.

– Я спрячу вас. Это во-первых. А, во-вторых, поеду к Валерию Павловичу для серьезного разговора. Никогда не поверю, что он спустил это дело на тормоза.

– Так и было, – кивает Весна. – Он просил меня выбросить все из головы и забыть. Не портить ему карьеру.

– Я поеду к нему. Поговорю. Может, он знает куда больше, чем ты думаешь? – произношу твердо. – Весна, я прошу тебя уехать. На время.

– Костя, для тебя все так просто? – фыркает она. Даже в вечернем сумраке замечаю, как вспыхивают румянцем ее щеки, и блестят глаза. – На что я, по-твоему, должна жить? Я работаю в городе. Илья не в состоянии обеспечить меня в одиночку.

– Нужно выбирать правильных мужчин, Вёся, – снисходительно улыбаюсь я.

– Твоя жена и выбрала. Правильного. И крепко за него держится. Так что… Ты ее цени, а я… Моя жизнь тебя не касается и…