Если небо молчит

Тот шутовски вскинул руки:

– Только минуту.

– Видите ли, – следователь откинулся на стуле, – в случае сексуальной игры с настоящим оружием у Светланы Тузовой должен был быть… ммм… партнер.

– Наверное, – пожал плечами Максим.

– Иными словами, вы, как само собой разумеющееся, допускаете, что у вашей невесты был любовник?

– Нет, ну… Я не знаю… – Танкован стушевался. – Не думаю…

– Значит, это были вы? – простодушно спросил Пал Палыч.

– Я был дома! – рявкнул Максим. – В другом конце города.

– Кто это может подтвердить?

– Убийство по неосторожности, – не выдержал рыжий оперативник, – это уже иная статья. Ну и незаконный оборот оружия – как уж водится.

– Так… – Танкован потер колени, бросив на Блатова ненавидящий взгляд. – Я отзываю свою версию. Она несостоятельна.

– Отчего же? – удивился следователь.

– Если бы Светка развлекалась, то была бы голая, а судя по фотографиям, она погибла в одежде.

– Да, – сокрушенно подтвердил опер. – Версия никуда не годится. Возвращаемся к первой статье.

Дверь распахнулась, и в кабинет прошмыгнул молодой человек в сером пиджаке и джинсах. Он положил перед следователем папку с бумагами и, наклонившись, что-то сказал ему на ухо.

– Здесь все? – осведомился тот, ткнув пальцем в бумаги. – И сопроводиловка из Сыроярска?

– Из Сырого Яра, – вполголоса поправил молодой человек.

Услышав название города, Максим насторожился. Рыжий оперативник бросил на него победный взгляд.

– Хорошо, – кивнул следователь. – Ступай, Миша.

Когда за Мишей закрылась дверь, он деловито потер руки и выложил на стол несколько листов из папки.

– Ну что ж, Максим Семенович, теперь можно обстоятельно поговорить.

Блатов придвинул стул поближе, оседлал его, вцепившись в спинку и предвкушая интересную развязку.

– Вы оказались правы, – развел руками Пал Палыч. – Это действительно не самоубийство.

Танкован внимательно слушал.

– Это убийство. – Следователь эффектно щелкнул пальцами. – Вашу невесту застрелили.

Максим открыл рот.

– Выстрел произведен после того, как… – следователь склонился над бумагами, – Тузову несколько раз ударили тяжелым предметом (вероятно, рукояткой пистолета) в голову и грудь. У нее сломано ребро, а в височной области хорошо видны следы гематомы. Потерпевшая уже лежала на полу, головой к плинтусу, когда ей сунули в рот ствол (сломав при этом передние зубы) и спустили курок. После чего в руку уже мертвой Тузовой вложили оружие (дактильность слабая), чтобы имитировать самоубийство.

– Что вы на это скажете? – не выдержал Блатов. – Отвечать быстро, не пряча глаза!

– Да пошел ты! – огрызнулся Танкован.

– Я-то пойду, – заверил его оперативник. – В суд за санкцией и в отдел – за наручниками.

– А в самом деле, вы не хотите что-нибудь сказать? – осведомился у Максима Пал Палыч.

– Мне нечего сказать, – хрипло ответил тот. – Кроме того, что я потрясен и подавлен.

– Между тем это далеко не все новости. – Следователь достал из папки еще несколько листов. – У нас готова баллистика. Наш пистолетик совсем недавно засветился еще в одном деле. – Он поднял голову и внимательно посмотрел на Танкована. – Из него был застрелен некто Свирский Теодор Исаевич.

Максим похолодел. Он вдруг почувствовал, что будет дальше. Ладони разом вспотели, во рту появился противный железный вкус, а перед глазами забегали яркие точки.

– Знаете такого? – осведомился Пал Палыч и на всякий случай повторил по складам: – Свир-ский Те-о-дор…

– Нет, – едва слышно ответил Танкован. – Не знаю.

– Я так и думал, – кивнул следователь. – Однако наши коллеги из Сыроярска…

– Из Сырого Яра, – поправил Блатов.

– Спасибо, – холодно поблагодарил его Пал Палыч. – Так вот, наши коллеги из Сыроярска уверены в обратном. – Он, как фокусник, извлек из папки копию черно-белого снимка, распечатанную на плохом принтере, и выложил перед Максимом. – Это фоторобот подозреваемого в убийстве, а это… – он ловко прикрыл снимок документом, выполненным на бланке МВД, – …результаты оперативно-розыскных мероприятий. Ознакомьтесь, это весьма любопытно.

Танкован точно прикипел к стулу. Он тупо уставился на милицейскую «птичку» в верхнем углу бланка и не шелохнулся.

– Наши коллеги, – упиваясь произведенным эффектом, продолжал следователь, – легко узнали вас на этой, прямо скажем, не очень хорошей фотографии. Кроме того, они установили, что господин Свирский провел двое суток в вашем доме, Максим Семенович, а потом отправился прямиком в Москву на встречу с вами. Оперуполномоченный Корж ссылается на показания супругов Танкованов и некоей Маргариты Байкаловой.

– Корж – подонок! – крикнул Максим. – Он просто мстит мне, понимаете? А Марго – дешевая шлюха! Подлые твари!..

– А ваши родители? – полюбопытствовал Пал Палыч. – Они тоже… подлые? – И не дождавшись ответа, сгреб со стола бумаги и фотографии. – У нас имеются основания для объединения двух эпизодов в одно уголовное дело.

– И еще – кастрированный Кушев, – напомнил Блатов. – До кучи.

Максим потрясенно молчал.

– У вас есть адвокат? – осведомился следователь.

– Имеется, – ответил за Танкована рыжий опер.

– Боюсь, он вам в скором времени понадобится.