Если бы смерть спала

– Все вовсе не так забавно, как тебе кажется, Гудвин. Ты-то, конечно, выиграл бы. – Кремер снова уставился на Вульфа. – Дело в том, что я вас слишком хорошо знаю. Согласитесь, еще ни разу не было такого, чтобы вы развязали мешок и вытряхнули из него все без остатка. В уголке вы непременно припрячете что-нибудь для себя. Если вы играете в открытую, если у вас нет клиента и вам никто не платит жалованье, зачем тогда вам нужны сведения о передвижениях этой семейки?

– Чтобы поупражнять мозги. – Вульф положил деньги на стол и придавил их сверху грузом – куском нефрита, которым одна почтенная дама проломила череп своему супругу. – Одному только Богу известно, как они в этом нуждаются. В конце концов, у меня тоже есть своя профессиональная гордость. Вы верите честному слову?

– Верю, если у человека есть честь.

– Разве меня можно назвать бесчестным?

Кремер хотел было что-то сказать, но передумал. Очевидно, ему требовалось все переварить.

– Честно говоря, на этот вопрос мне трудно дать положительный ответ, – наконец вымолвил он. – Вы хитры, коварны, вы самый ловкий лжец из тех, кого я знаю. Но если меня попросят назвать хотя бы один совершенный вами бесчестный поступок, мне придется призадуматься.

– Очень хорошо – призадумайтесь.

– Оставим это. Предположим, вы человек чести. Ну и что из того?

– А то, что эти отчеты я попросил у вас лишь для упражнения мозгов. Даю вам честное слово, что у меня нет никакой информации, которую я от вас скрываю и которая бы пригодилась вам в связи с этими отчетами. Когда же я их изучу, вам станет известно все относящееся к данному делу. Разумеется, из того, что буду знать я сам.

– Заманчиво звучит. – Кремер встал. – Уже собирался домой, а тут вдруг… Кто дежурит сегодня, Пэрли? Роуклифф?

– Да, сэр.

Стеббинс встал.

– О’кей, пора за дело. Пойдем, Гудвин. И прихвати с собой шляпу.

Мне не слишком хотелось идти, но я знал, что это неизбежно. Скорее всего, придется корпеть там всю ночь. И кроме того, мне придется помалкивать: ведь если копы разозлятся, у Вульфа не будет этих самых отчетов для упражнения мозгов.

Уходя, я по рассеянности забыл надеть шляпу.

Глава четырнадцатая

Это произошло в десять двадцать вечера в понедельник. А в среду в шесть вечера, когда Вульф спустился из своей оранжереи, я, отпечатав последний отчет, принялся раскладывать документы на столе.

На выполнение распоряжения босса у меня ушло много времени по трем причинам.

Во-первых, городские и районные власти взялись за Джареллов лишь во вторник утром и, прежде чем результаты докладывались Кремеру, каждого субъекта обрабатывали дважды. Во-вторых, Кремер раздумывал до самого полудня в среду, позволить или нет Вульфу воспользоваться этими материалами, хотя я был на сто процентов уверен в том, что он все-таки даст свое разрешение, поскольку там не было ничего секретного (да еще плюс ко всему инспектора мучило любопытство, что Вульф будет со всем этим делать). И в-третьих, когда мне все-таки позволили взглянуть на протоколы допросов, пришлось изрядно попотеть, прежде чем я откопал то, что требовалось Вульфу, не говоря уже об обработке и перепечатывании обнаруженного материала, чем я занялся дома.

Не могу сказать, чем был занят Вульф во вторник и среду, поскольку меня в это время в особняке не было, но, если вы решите, что он просто-напросто бездельничал, я не стану с вами спорить. Иными словами, мой патрон спал, читал, пил пиво и навещал свои орхидеи. Что касается меня, то я был в запарке. Всю ночь с понедельника на вторник меня продержали в полицейском управлении. Когда я наконец вернулся в свою комнату, за окнами уже начинал брезжить рассвет.

А в полдень во вторник, только я принялся за четвертую оладью и вторую чашку кофе, как мне позвонили из офиса окружного прокурора и сказали, что через двадцать минут я должен быть у них. Я выторговал сорок минут и проторчал там битых пять часов, причем ровно час препирался с самим прокурором.

По пути домой я собирался навестить Кремера и узнать, не решился ли он все-таки дать мне доступ к протоколам, однако мне помешали это сделать.

Когда Мандельбаум меня наконец отпустил и я шествовал через холл к выходу, открылась дверь справа, и я увидел одну из трех лучших танцовщиц, с которыми мне довелось кружиться в танце. Увидев меня, девушка остановилась.

– О, привет, – сказала она.

Райли, помощник окружного прокурора, который открыл перед ней дверь, увидев меня, хотел было что-то сказать, но передумал и ретировался в кабинет. Взгляд, которым одарила меня Лоис, не имел ничего общего с приглашением к танцу.

– Вижу, вы позаботились о том, чтобы нам было не скучно, – заявила она. – Вы и ваш жирный босс.

– В таком случае зачем вы со мной разговариваете? – парировал я. – Одарите меня ледяным взглядом и гордо проследуйте мимо. Что касается заботы о том, чтобы вы не скучали, вы обратились не по адресу. Мы с Вульфом молчали до последней секунды.

– Тогда следует крикнуть «ура» в вашу честь. – Мы продвигались в сторону выхода. – Куда держите путь?

– Домой с одной пересадкой.