Если бы я тогда застонал!

— В этих местах я могу ходить с закрытыми глазами, молодой человек! — ответила она насмешливо. — Мне тут знаком каждый кустик, каждая травинка. Но надо признать, что вы были со мной исключительно вежливы. В ближайшие дни, когда у вас найдется свободное время, вы должны приехать ко мне в гости. — Она зашагала прочь от ямы. — Я бы очень хотела, чтобы вы познакомились с моими племянницами. Обе они очаровательные девушки. Старшая Айрис настоящая красотка, иначе не скажешь. К несчастью, у нее вспыльчивый характер, часто бывают припадки ярости. Зато младшая, Элайн… — Ее голос затихал по мере того, как она стала быстро подниматься по склону к тропинке, ведущей к дому. — Она прелесть! Такая юная и очаровательная с добрым сердцем и голубиной кротостью.

Я положил фонарь на землю, затем подошел к Айрис и помог подняться на ноги.

— Я обо что-то ударилась, когда Стив толкнул меня на землю, — пояснила она все еще дрожащим голосом. — Наверное, из-за этого я потеряла сознание, потому что после ничего не помню вплоть до того момента, как загорелся фонарь, а Элайн схватила нож…

Она задрожала и разразилась громкими рыданиями.

— Вы ничего не могли сделать, — заговорил я через пару минут после того, как ей удалось взять себя в руки. — Это, как говорит миссис Робинс, порча, скрытая болезнь в каждом поколении вашей семьи.

— Вот почему я испытывала к вам такую сильную неприязнь сегодня утром, Ларри. Ведь я никогда не осмеливалась признаться даже себе, что по временам Элайн вела себя очень странно. Я приписывала все это влиянию тети Эммы, нелепые мысли о ведьмах и все прочее. А как вы сюда попали, все пошло кувырком. И я обвиняла во всем вас одного. Неожиданно все начали волноваться из-за того, что моя младшая сестра теряет рассудок. Мне же казалось, что они как бы толкают ее на это, внушают, что она больна… — С несчастным видом она покачала головой. — Если бы я только могла предположить, что она превратится в маньяка, одержимого мыслью об убийстве! Нет, я никогда не заходила так далеко в своих сомнениях… А она, должно быть, стала вынашивать планы моего убийства с первого же дня, как мы перебрались в этот дом после смерти тети Сейры. Даже думать об этом невыносимо!

— Вот старайтесь и не думать об этом! По сути дела, Элайн не была в этом виновата, возможно, это страшное заболевание было в ней еще до появления на свет!

— Ларри! — Она тяжело повисла на моей руке, и мы медленно стали подниматься к дому. — Может быть, отчасти это моя вина. Вернее сказать, ошибка. Если бы у меня хватило силы духа посмотреть правде в глаза! Отвести Элайн к опытному психиатру, позаботиться о том, чтобы она попала в хорошее лечебное заведение. Даже… — На секунду голос у нее прервался. — Даже иметь мужество поместить ее в психиатрическую больницу, если бы они это посоветовали. Ведь тогда бы она сама и Стив остались бы живы.

— Завтра в каком-нибудь месте какой-нибудь весьма симпатичный человек, скажем, сорокалетний клерк, отец пятерых детей, который за свою жизнь и мухи не обидел, будет обсчитан в кондитерской. А когда он пожалуется владельцу, тот нагрубит ему. И вот клерк через пару часов подсунет динамит под двери кондитерской, раздастся взрыв, погибнут несколько невинных женщин и детишек, которые имели несчастье там находиться. А владелец кондитерской, по воле судьбы, не получит даже царапины. Как вы думаете, будет ли он мучить себя угрызениями совести из-за гибели этих людей? Нет, конечно. Разве он мог предположить, к чему приведет его недостаточно вежливая беседа с покупателем. Как говорит пословица: знать бы, где упасть, там соломку бы подложить…

— Наверное, вы правы, Ларри.

По ее голосу было ясно, что я ее не убедил, возможно, она никогда не успокоится, но самое главное, как я считал, чтобы чувство вины не искалечило ей всю жизнь.

Миссис Робинс пришла в ужас, увидев лицо Айрис.

Но Айрис заявила, что она в состоянии о себе позаботиться, и поднялась наверх принять ванну и переодеться.

— Я кое-что узнала от Эммы, — заговорила экономка, убедившись, что Айрис благополучно добралась до своей комнаты. — Но в том бессмысленном вздоре, который она несла, было трудно разобраться. Отвратительный Энгстед умер, заявила она, а вы с Айрис счастливо отделались. Тогда я поинтересовалась, где Элайн, и ненормальная старуха ответила, что до завтрашнего дня она не вернется из Нью-Йорка.

Я изложил ей главное из того, что разыгралось на берегу озера. Она молча слушала меня, выражение ее лица было суровым, но едва ли она была расстроена.

— Я знала, что у нее эта порча… — Она вздохнула. — Айрис ничего не замечала, потому что не хотела видеть правду. Вы вызовете полицию, мистер Бейкер?

— Пока еще нет. Давайте пройдем на кухню, выпьем кофе и внесем ясность еще в некоторые моменты.

Она слегка приподняла брови, но сразу же направилась туда.

— Садитесь. — Она кивком указала на табурет, стоящий возле стола. — Я приготовлю кофе, пока вы скажете, что вас тревожит.

Я потер себе виски, но боль не проходила.