Если бы я был вампиром

Та самая темноволосая девушка, открывшая мне дверь, принесла черную деревянную коробочку. Крышка была открыта, поэтому я смог разглядеть лежащие в ней перстни. Ой! Да они как две капли воды похожи на тот, что я получил по почте! А здесь их целых три! Хотя нет, они все же отличаются по цвету — вместо зеленого ореола вокруг глаза идет красный ободок. Но и это не все! Теперь, выпив бокал крови, а я уверен, что это была именно кровь, я смог почувствовать исходящую от этих перстней злую, кровавую ауру.

Девушка изящной походкой подошла ко мне, и взяла за руку, похоже, с намерением надеть на нее перстень.

— Нет. Я не хочу, — процедил я сквозь зубы и попытался сделать шаг назад.

Не тут-то было. Как по команде трое «послушников» подскочили сзади и схватили за плечи.

— Станьте теми, кто крадется в ночи, станьте моими детьми! — рокотало по всему залу.

Не хочу я быть ничьим дитем. Мне моя мама нравится.

Я вдруг вспомнил, что недавно чувствовал невероятную силу. Чего добру зря пропадать? Собравшись с духом, я взмахнул руками и с неожиданной легкостью откинул всех троих «послушников».

Да они же легкие, как пушинки. И чего я их боялся?

Я расправил плечи, вдруг переставшие казаться такими уж худыми, и повернулся к остальным «послушникам».

— Ну, сейчас полетят клочки по закоулочкам, — выдавил я и сделал приглашающий жесть.

Двое «послушников» попытались зайти ко мне со спины, но один удар рукой на двоих убедил их отдохнуть. Еще пятерых я просто раскидал по залу, тупо поднимая над головой и бросая в стены. Как ни странно, я получал от этого действа невероятное удовольствие. Наверное, сыграла роль невероятная легкость, с которой я поднимал их над головой. Иногда приятно почувствовать себя супермэном, для разнообразия.

Неожиданно глаза каменной фигуры засветились, и она подозрительно завибрировала, будто бы собираясь взорваться на мелкие кусочки. Прошла какая-то пара секунд, и монстр шагнул в мою сторону.

Бог мой! Да что же это такое-то? Новый вид роботов? Да нет, не похоже. Вон как крыльями каменными размахался, да и проводков не видать.

— Смертный! Ты ничтожество. Никто не смеет противиться мне! Не хочешь присоединиться, так умри!

Сколько пафоса. Видно, он не те книги в детстве читал.

Ой, мама, а когти-то какие. Каждый с мою руку.

Раздался визг — это та дамочка наконец поняла, что делать ей тут совершенно нечего. Вот «послушники» оказались намного умнее, те, кто еще мог ходить, уже давно смылись. Остались только я и ОН.

Причем ОН явно не чай пить пришел. Не успел я развернуться, чтобы достоверно изобразить постыдное бегство, как ОН схватил меня своей огромной лапой и начал сжимать, пытаясь выжать из меня все соки. Самое удивительное, что у статуи ничего не получилось! Похоже, что ОН был удивлен не меньше меня. А уж когда я разжал его когти и спрыгнул вниз, то и вовсе опешил.

— Как ты смеешь мне сопротивляться?! — удивленно спросила-пророкотала статуя, а потом, немного подумав, добавила: — Букашка.

— А на-а-ам все равно! — неожиданно вырвалось у меня.

Почему бы и не спеть перед смертью?

— А на-а-ам все равно!

ОН взбесился еще больше. Бедный, даже смотреть на него жалко стало.

— А может, разойдемся по-доброму? — расхрабрился я. — Ты не в моей весовой категории.

ОН проигнорировал мой жест доброй воли и совершил гигантский прыжок с явным намерением обрушить на меня весь свой немаленький вес. Я еле успел отскочить! Врезавшись в противоположную стенку, ОН обломал себе часть крыла и взвыл от боли.

Раскрошился? Конечно, он же каменный, а я и забыл.

— Что? Щиплет? — участливо спросил я.

ОН взвыл еще громче и вновь прыгнул в мою сторону. Я элегантным сальто перепрыгнул через каменную тушу, и в полете даже успел удивиться непонятно откуда взявшимся акробатическим навыкам.

Эх. Жаль оценить некому. Да и я сам со страху не оценил в полной мере. Я ж на физкультуре в школе даже простых кувырков делать не умел, а тут такое…

Эй, а у моего соперника отломался еще один кусок крыла, да и коготков поубавилось. Слабак! Пожалуй, теперь я буду называть его не ОН, а просто он. Слишком много чести для тупой каменюки.

Последующий час я провел в прыжках, кувырках, откатах, отбегах и отскоках. Спустя сотню-другую кульбитов все было кончено. Я лично раскрошил последний кусочек этой горгульи — летучей мыши.

— Вот и все, — устало сказал я раскуроченному залу и опустился на колени. И куда подевалась вся его таинственность и завораживающая красота? Остались одни осколки да обезображенные настенные фрески.

Я тщетно пытался отдышаться и неторопливо водил взглядом по залу. Собственно, кроме взгляда я ничем больше управлять и не мог — тело решительно отказывалось повиноваться своему хозяину. Я собрался с силами и...

В этот момент мне на голову опустился камешек, по размерам, наверное, не уступающий моей многострадальной голове. Последнее, что я почувствовал — это чьи-то ловкие ручки, надевающие мне на палец перстень...

— Так вот как все было! — оповестил я небо о своей радости и опустился на землю.