Если бы я был вампиром

Темнота позади зловещих фигур начала сгущаться и вскоре сгустилась настолько, что превратилась в Колдуна собственной персоной.

Он брезгливо отряхнул руки, будто только что хватал ими что-то гадкое и противное, и неторопливо направился ко мне.

— Чего разлегся-то? — спросил он, старательно обходя тела спецназовцев.

Интересно, они вообще-то живы? Лучше об этом сейчас не думать, как и о том, буду ли жив я спустя несколько минут.

Отвечать на вопрос Колдуна я, естественно, не собирался.

— Вставай, уж коли жив остался, — кивнул он мне, — встречай смерть как подобает мужчине.

Я, будто получив удар под дых, судорожно вздохнул, но все же поднялся.

— Так-то лучше, — удовлетворенно сказал Колдун. — Ребята, аккуратненько утихомирьте его.

Услышав эти слова, я, несмотря на то что ноги стали ватными, бросился к выходу. Не успел я сделать и пары шагов, как кто-то схватил меня за шкирку, будто нашкодившего котенка, и потащил обратно в центр зала. Я отчаянно упирался в меру своих скудных сил, но толку было мало. Если быть точным, то никакого толку не было.

Меня подтащили к Колдуну и поставили перед ним, не забывая придерживать за плечи, чтобы я вновь не попытался смыться.

— Вот что ты все брыкаешься, а? — Колдун развел руками. Я, ожидая, что сейчас он жахнет каким-нибудь очередным заклинанием, зажмурился, но оказалось, что это он всего лишь чувства выражает. — Все время только брыкаешься и брыкаешься. Нет чтобы спокойно умереть и другим жизнь не портить. И ведь важного ничего в тебе нет, просто мешаешься ты. Мелкая букашка, нагло портящая общую картину. Мелкая, а, поди ж ты, живучая. Так бы и жил себе, никем не замеченный, если бы не случай. И если бы не что-то еще...

Колдун задумался.

— Вот это самое что-то меня и волнует. Почему ты такой живучий, а? Просто сверхъестественно живучий. Хотя... в моих устах это звучит немного лицемерно, не находишь?

Я философски пожал плечами. Мне уже было все до фени. Говори теперь сколько хочешь, все равно ты меня уже не убьешь. Я уже практически мертв, скоро начнет действовать яд. Не знаю почему, но я в этом уверен.

— И ведь когда я тебя наконец убил, я даже пожалел. А вдруг в тебе все-таки есть что-то, что связывает тебя со мной? Да, да, именно связывает. У нас есть что-то общее, именно поэтому тебя пригласили на Посвящение. Потому что мне показалось, что в тебе есть что-то такое, что есть и во мне. Кого-то ты мне напоминаешь... из моей прошлой жизни.

Чегой-то он такой откровенный? Видимо, уже точно решил, что пора меня убивать.

Я тяжко вздохнул.

— Знаешь... — Колдун посмотрел на меня так, как будто только что увидел что-то новое... во мне, на мне, в общем, что-то он решил со мной сделать такое, что ему очень понравилось. — Я ведь так и не решил, убивать тебя или нет. И все еще решал, до этого момента. А теперь решил.

Он сделал паузу, для эффектности. Откуда ему знать, что мне уже все равно, что он там решил. У меня уже начала кружиться голова, а это явный признак начала действия яда. Если, конечно, это не от той гадости, которую я пил здесь. Но если бы виноват был напиток, то это началось бы сразу. А значит... значит, яд начал действовать.

— Я решил вот что, — провозгласил Колдун. — Если ты и в этот раз выживешь, то я больше не буду пытаться тебя убить. Мне кажется, что это достойная награда за твое упорство.

Если он ожидал бурю радости с моей стороны, то он явно прогадал. Я едва сдерживался, чтобы не вывернуться наизнанку. В глазах уже все начало плыть, в ушах звенеть, а в мозгах плавиться. Кстати, уже второй раз меня травят. Сначала Сорняк, теперь Вельма. Какой же я везучий...

Колдун улыбнулся.

— Так что... — у меня закружилась голова и половину я не понял, — ... готов. Ребята, гуляйте, а я....

Он сказал еще что-то и вновь начал растворяться в воздухе. Дело-то привычное в общем-то.

Ребята отпустили мои плечи, и я с облегчением бухнулся на пол.

— Добивайте, короче, — приказал полурастворившийся в воздухе Колдун.

Вот незадача-то. Вельхеор! Пиявка-переросток, где ты?! Меня сейчас добивать будут!

Но прежде чем меня начали добивать, со мной произошло то, чего я так боялся все последние часы. Яд начал действовать.

Тело начало скручивать судорогой, и я, лежа на полу, выгнулся дугой. Твою...! Боль, скажу я вам, просто адская. Перед глазами все покраснело. Скорее всего это лопнули капилляры глаз, а пальцы мои невольно начали скрести по каменному полу.

— Чего это он? — озадаченно спросил Колдун, перестав растворяться в воздухе и так и оставшись полуисчезнувшим. Вопрос, надо думать, был риторическим.