Если бы Гитлер не напал на СССР…

Именно Донован порекомендовал Рузвельту обменять 50 устаревших американских эсминцев на аренду английских баз в Западной Атлантике и Карибском море. А то, что это нарушало статус США как нейтральной державы, юриста-международника Донована смущало мало — он ведь знал, что международное право — что дышло… Куда хозяева мира поворотят, туда оно и развернётся.

США готовились к новой войне, и на этот раз задачи выглядели намного более серьезно, чем в Первой мировой войне. Оно было и понятно: Советский Союз — это не старая «Расея», легко подчиняемая чужому влиянию, а Сталин — не полковник Романов. Поэтому и подготовку к руководству войной, для Америки пока еще формально не начавшейся, надо было брать в свои руки как можно раньше. Ведь после этой войны элита США была намерена уже навсегда отбросить затертую сказку о якобы «изоляционизме» и прямо заявить о претензии Америки на руководство всем миром на все времена — как времена войны, так и времена мира… Пока об этом лишь намекала одна из надписей на однодолларовой банкноте: «Novus ordo seclorum» («Новый порядок на века»), но время намеков вскоре должно было закончиться.

Однако во имя установления «Novus ordo» надо было потрудиться, и дел у Донована было выше горла… В конце 40-го года он провел ряд встреч с директором морской разведки Британии контр-адмиралом Джоном Годфри и самим шефом МИ-6 сэром Стюартом Мензисом… А затем с представителем британской разведки в США Уильямом Стефенсоном он отправился в челночную инспекционную поездку: Англия, Португалия, Испания и Гибралтар, Мальта, Греция, Югославия, Турция, Египет, вновь Англия — в общей сложности почти кругосветное путешествие, около 40 тысяч километров! Как признался позже сам «Дикий Билл», перед его глазами нескончаемой чередой прошли генералы и адмиралы, маршалы и полковники, секретные агенты и атташе, политики и шейхи, короли и принцы, католические падре, протестантские пасторы и мусульманские муллы… Он, правда, почему-то умолчал о встречах с банкирами и промышленниками, но… нельзя же упомнить все и всех.

* * *

ЧТО ЖЕ ДО собеседника Донована и Даллесов, то он был этим троим особо интересен, ибо лишь он один из четверых хорошо знал фюрера Германии. И не просто был знаком с ним лично, но был знаком давно и — очень, очень доверительно… Собственно, в Америке никто другой и близко не мог равняться с ним в знании как всей верхушки национал-социалистов, так и всего сплетения страстей, мотивов и планов руководства рейха.

Звали этого моложавого, а на самом деле — пятидесятичетырёхлетнего выходца из Германии Эрнст Франц Зедгвик Ханфштенгль. Он познакомился с Гитлером в начале двадцатых годов и был рядом с ним до весны 37-го. «Путци» («Шалун») Ханфштенгль считался в ближайшем окружении фюрера рубахой-парнем и чуть ли не шутом. Ценил Гитлер и его талант пианиста. Был Ханфштенгль на два года старше Гитлера, но большой карьеры в НСДАП не сделал. Однако стал лицом доверенным, своим… Был он, впрочем, своим не только в рейхе, но и ещё кое-где и кое для кого…

Как вот — для Донована и братьев Даллесов.

Отец Эрнста, состоятельный антиквар, женился на американке, натурализовавшейся (то есть получившей гражданство) в Германии. Американское же гражданство у нее оставалось по праву рождения на территории «самой свободной страны мира». В восемнадцать лет и сам Эрнст отправился на учебу за океан, в питомник американской и наднациональной элиты — Гарвард. Выбор объясняли тем, что сыну, мол, надо готовиться к управлению американской ветвью семейного бизнеса на 5-й авеню в Нью-Йорке, хотя вообще-то для будущего торговца картинами в качестве места учёбы более подошли бы родной Мюнхен с его старой Пинакотекой, близкие Италия, Париж, Лондон. Тем не менее молодой гигант и «горячий патриот, мечтающий служить рейху», едет учиться в США, где улыбка Джоконды красуется на этикетках ходового мыла.

В 1909 году университет был окончен, а через пять лет начинается Первая мировая война, которую якобы патриот Германии с могучими плечами и железным здоровьем пересидел в Штатах. Но в 1921 году с красивой женой и годовалым сыном он вдругвозвращается в Германию, подчиненную воле янки. Германия нищенствует, а у Эрнста — открытый дом в Мюнхене, богатая усадьба в Уффинге, солидные суммы на руках и на рабочем столе — план исследования о баварском короле-меценате Людвиге П.

И тут голубоглазый Ханфштенгль, виртуозно исполняющий Вагнера, якобы «увлекается» личностью голубоглазого Гитлера, обожающего Вагнера, вводит будущего фюрера в мюнхенские салоны, дает тысячу долларов (тогдашних, фактически — золотых!) на покупку оборудования для партийной газеты «Фолькишер беобахтер»… И вскоре «Путци» — шеф пресс-службы НСДАП и конфидент вождя партии. Под новый, 1933 год Гитлер записывает в семейный альбом Ханфштенглей: «Первый день нового года. Этот год принадлежит нам. Подтверждаю это письменно».