«Если», 2015 № 02

— Я свяжусь с матерью.

Мишкина мать сейчас была в Эмиратах — работала консультантом в строительной фирме. Человек с российским опытом был в цене. Там, правда, другое, там пески. Но общий принцип тот же — не ввысь, а вглубь.

— Лучше бы ей прилететь.

— А как?.

Пассажирских рейсов зимой практически не было, только грузовые.

— Так будете оформлять заказ на браслет?

— Буду.

Наташа стояла у дверей, не понимая — оставаться ей тут с Мишкой или вежливо проститься. Как все нескладно получилось…

— Извини, — сказал ей Мишка. — Я буду ждать, пока доставят браслет.

— В квартире есть пневмопочта? — спросил врач. — Если есть, то это быстро.

Дед лежал на постели. Он уже открыл глаза и молча слушал, как врач и внук беседуют о браслете.

— Это для пожилых людей самое подходящее. Будь он помоложе — я бы советовал имплант, действующий по той же схеме. Но имплант — это хирургическое вмешательство… — и врач пустился в рассуждения.

Наташа, не зная, чем себя занять, подошла к постели.

— Помочь вам? — спросила она. — Водички, сока? Подушку поправить?

— Я хочу наверх, — тихо, но твердо ответил дед, — Наверх хочу… понимаете?.

— Понимаю.

Наташа видела — дед, только что получивший инъекцию, еще малость не в себе.

— Проститься…

— Зачем же обязательно наверх? — Наташа собралась было напомнить, что большой смотровой экран дает полный эффект присутствия в любом месте, в любом времени года.

— Проститься. С Москвой.

— Наверх — вам будет очень трудно. Вы полежите, вам станет легче, тогда…

— Нет. Наверх.

Мишка, проводив врача, подошел к дедовой постели.

— Ты слышал? — шепотом спросила Наташа. — Он наверх просится. Бредит, наверно.

— Это невозможно, дедушка, — твердо сказал Мишка. — Там, наверху, плохо сейчас, холодно… Туда никто не поднимается. И входы закрыты.

— Хочу наверх. Возьми с моего счета, заплати, пусть откроют.

— Дедушка, это не так просто. Ты полежи, приди в себя. Вот в июне потеплеет, тогда мы вместе…

— Я должен проститься с Москвой. Заплати им… сколько мне там осталось… я должен…

— Дедушка, сейчас зима.

— Я знаю. Найми какой-нибудь снегоход…

— Дедушка!.

Мишка повернулся к Наташе, безмолвно попросил: да помоги же как-нибудь, скажи ему, что это невозможно. Наташа развела руками: что можно объяснить человеку, который еще не пришел в себя?

Старик закрыл глаза и лежал неподвижно. Врач сказал, что опасность миновала, лекарства действуют, но трогать деда сейчас не стоит, пусть отлежится. Главное — чтобы ему какая-нибудь дурь в голову не ударила, чтобы не вскочил и не поплелся искать пятый угол.

Наташа достала из кармана крошечный пульт, жестом показала Мишке: надень очки. Он надел и через несколько секунд увидел текст: «Нужна сиделка». Мишка кивнул. Действительно, дед слишком долго просидел в крошечной квартирке один. Всякие мелочи приносила ему пневмопочта. Два-три раза в неделю курьер доставлял продукты — но не станешь же долго разговаривать с курьером. Сашка заглядывал в его виртуальную гостиную каждый вечер — спросить, как дела. Другой внук, Эрик, появлялся реже. Наверно, дед общался со старыми приятелями, хотя точно Мишка этого не знал.

Дед с его затеями и воспоминаниями был Мишке неинтересен. Он мог уделить старику три минуты в сутки — этого хватало, чтобы считать долг выполненным. А Мишка вообще постарался изгнать из своей жизни все обременительное. Даже завтрашний день в этой жизни был лишним — на что он, если сегодняшнего вполне хватает?

Он сдвинул очки и посмотрел сверху на худое морщинистое лицо. Дед всегда был сухощав, теперь еще больше усох, и странно гляделись на узком лице огромные бурые с проседью усы.

Наташа прислала сообщение: о том, что свяжется с сервис-центром насчет сиделки. Мишка опять кивнул. Наташа, подойдя к квазиокну, в котором колыхался океанский простор, села в кресло и занялась переговорами.

— Дедушка, — позвал Мишка. — Ты чего? С тобой все в порядке?

— Да, — отозвался дед. — Уже лучше. Но это ненадолго. Я же знаю.

Тут на кухне загудела пневмопочта, брякнул о стенку ловушки патрон. Мишка достал из него браслет, отцепил инструкцию (ни одного слова, только цифры и картинки), разобрался и довольно ловко надел деду аппарат на левую руку.

— Теперь тебе совсем хорошо станет, — пообещал он деду. — И надолго!

Наташа жестом поманила его за дверь.

— Ты не поверишь, сразу нашли сиделку, — сказала она. — Но временную. Она может прийти сейчас на два часа. Ничего, за это время достанем постоянную. Ее уже к нам отправили, только просили встретить у служебного лифта. А то объяснить, как на третьем этаже расположены квартиры, лично я не в состоянии.

— Идем!

Как-то так вышло, что они пробежали к лифту, взявшись за руки. Бежать пришлось метров двести. Они успели вовремя — двери разъехались, и вышла женщина в форменном голубом платье с эмблемкой на груди: красный крест и красный полумесяц в белом квадрате. Женщина несла большую цветастую сумку.

— Анна Романовна? — спросила на всякий случай Наташа, — Миш, расскажи про деда.