«Если», 2012 № 08

Действие здесь, как и в большинстве романов Джойса, балансирует на грани мистики и повседневности. После схода лавины герои книги отрезаны на опустевшем горном курорте. Все попытки покинуть его таинственным образом оборачиваются крахом: они оказываются в странном умолкнувшем мире наедине друг с другом. Сюжет романа напряжен, развивается по законам психологического триллера и не отпускает до самого неочевидного финала. Джойс исследует разные философские и общечеловеческие темы, но главная из них — чувства перед лицом вечности. Всепобеждающую силу любви как лейтмотив «Безмолвной земли» отметили, кажется, уже все критики.

Роман британского писателя бесконечно далек от тривиального «ужастика», и принципиальным любителям подобной прозы за него браться не стоит. Но тем, кто ценит вдумчивое, глубокое чтение, кто не прочь поразмыслить вместе с автором о природе мира и человека, о жизни и смерти, эта книга придется по душе.

Сергей Алексеев

Евгений Константинов Смертельный мир

СПб.: Ленинградское издательство, 2012. - 432 с.

4550 экз.

Демонстративная боевая фантастика — вот главное и, пожалуй, самое верное впечатление от книги. Романы, подобные «Смертельному миру», составляют незыблемое большинство на жанровом поле боя.

Классический попаданец Сергей Фролов оказывается за Стеной — в мире, искусственно созданном не злым, но безумным гением, собравшим машину, способную уменьшать людей до размеров блох. Населенный вынужденными департантами из современности, он представляет собой нечто среднее между рыцарским Средневековьем и мушкетерской Францией.

Люди, запертые в суррогатной реальности, легко и непринужденно откатываются в феодальный период, стремительно разделяясь на аристократов и чернь. В таких условиях сильная воля и выучка каскадера на пользу Сергею: и чтобы «нишу занять», и чтобы за любовь побороться.

Забавно читать диалоги людей, еще не утративших манеры изъясняться по-современному, но уже уверенно следующих по пути феодалов. Громкие титулы и звания сочетаются с городским сленгом и просторечными выражениями. В результате действие начинает походить на большую и сильно затянувшуюся ролевую игру, участники которой послали Мастера Игры куда подальше и творят, что хотят: убивают друг друга, сжигают замки и обобществляют женщин.

Что-то подобное периодически проскальзывает в новостях. Только у телевизионных «застенщиков» нет героя. А у обитателей Смертельного мира есть! Рядом с ними Конан из Кимерии и Джон Картер из Вирджинии, принц Эльрик из Мельнибоне и полковник Саймон Трегарт черт знает откуда — те, кто предпочитает сначала «вломить» супостату, а потом уже переходить к скучной дипломатии. И мы на время превращаемся в жестоких, но благородных мальчишек, скандируя: «Давай, Сережа! Давай! Бей первым! Спаси мир!».

Николай Калиниченко

Филип Дик Король эльфов

Москва — СПб.: Эксмо — Домино, 2012. - 376 с.

Пер. с англ.

(Серия «Новая фантастика»).

3100 экз.

Выход сборника «малой» прозы Ф.Дика — настоящее событие для ценителей творчества этого автора. Книга повторяет содержание первого тома оригинального пятитомника рассказов Дика, благодаря которому мы знакомимся с ранними произведениями классика. Большинство текстов на русском языке публикуется впервые. Главная же ценность коллекции в том, что мы получили возможность заглянуть на писательскую «кухню» одного из самых сложных и неоднозначных фантастов XX века, увидеть, с чего все начиналось, как формировались стиль и идеи писателя.

В этих ранних рассказах отчетливо ощущается влияние Кэмпбелла, ориентировавшего своих авторов прежде всего на разработку оригинальной научной идеи. И Дик добросовестно следовал этому наказу, правда, его все-таки больше интересовали идеи социальные. Нетрудно обнаружить в сборнике и низкие поклоны в адрес старших товарищей — Каттнера, Тенна, Брауна. Но к середине книги все громче и отчетливее звучит голос самого Дика, удивительно созвучный своему времени — с сильными антивоенными и психоделическими нотами.

По словам Роджера Желязны, сказанным, правда, по поводу совсем другого автора, писатель определяется углом зрения. И уникальность Дика — в его способности видеть реальность как социальный конструкт. Эти темы отражены уже в дебютном рассказе писателя «Стабильность», в свое время так и неопубликованном. Его творчество оказалось востребовано позднее: когда за путешествием человека в космос последовали путешествия в глубины человеческого сознания. Дик оказался певцом обоих этих измерений.

Будем надеяться, что и весь пятитомник малой прозы писателя все-таки увидит свет на русском языке в полном объеме.

Сергей Шикарев

Курсор