«Если», 2012 № 06

Джефф заставил ее. Наверняка заставил. Предложил — выбирай: Стас или я. Оглушил меня и изложил Лике всю комбинацию. У нее не было другого выхода: не согласись она, Джефф уничтожил бы нас обоих и увел «Хеопс» в боковую штольню кротовой норы. Его стали бы искать, на поиски бросили бы сотни детективов с обоих планет. И, скорее всего, нашли бы. Джефф, однако, наверняка осознавал риск и шел на него намеренно. С Ликой или без нее, он не собирался отказываться от куша.

А возможно, было не так. Они продумали комбинацию вдвоем. Этот вариант вероятнее предыдущего, хотя бы потому, что без предварительной Ликиной помощи Джефф вряд ли разобрался бы с меморайтером. Они просчитали аферу давно и много месяцев готовились. Только Джефф продумал на шаг дальше. Он не стал рисковать и делиться с партнершей, а скорее всего, и не планировал. Из соучастницы Лика превратилась в жертву. В жертву номер два.

Как было на самом деле, навсегда останется неизвестным. Единственный человек, который это знал, мертв. В любом случае, по принуждению или по расчету, Лика сломала мне жизнь.

* * *

— Как ты себя чувствуешь, милый?

Она ни о чем не догадывается. Не помнит, что она преступница, не понимает, что вышла замуж за жертву своего преступления. Не знает, что ее соучастник был жив все эти годы и что попросту использовал ее любовь так же, как они оба использовали мою дружбу.

— Спасибо, мне гораздо лучше. Извини, не успел ничего приготовить.

— Не беда, родной.

Через несколько дней дело возобновят. Меня оправдают, восстановят лицензию, выплатят компенсацию. Лику изобличат, будут судить и вынесут приговор. Она не выдержит за решеткой и года. В лучшем случае, наложит на себя руки, в худшем — остаток жизни проведет в психлечебнице.

Единственный близкий мне человек. Это не та Лика, которая пошла на преступный сговор. Это другая. Моя жена. Привлекательная, пугливая, робкая. Или та? Затертый фрагментик памяти не делает ее другим человеком.

— Что с тобой, Стас? Мне показалось, ты сейчас думаешь о чем-то ужасном.

— Ничего. Прости, наверное, немного устал.

* * *

— Посольство Лицинии? Могу я поговорить с консулом?

— Слушаю вас.

Не знаю, смогу ли с ней жить. Она подставила, предала, зачеркнула меня — в трезвом уме и при памяти. Сейчас памяти нет, но такое не прощают. Или прощают. Или…

— Меня зовут Станислав Каплинский. Мы с женой хотим эмигрировать. Дело не терпит отлагательств.

— Прекрасно. Очередной рейс послезавтра. Я позабочусь о ваших билетах, господин Каплинский. Будьте любезны, загляните в посольство. Всего лишь формальность, вам нужно будет подписать кое-какие бумаги.

Я разъединяюсь. Послезавтра. Господи, дай мне дотянуть до послезавтра и не передумать…

Алексей Калугин Рок в космосе

^{Иллюстрация Игоря ТАРАЧКОВА}

— Икар, тебе следует взять псевдоним!

Икар с озадаченным видом провел ладонью по лысой голове и непонимающе посмотрел на волосатого малого, легкомысленно развалившегося в дизайнерском бинбэге ядовито-зеленого цвета, похожем на раскрытый лист-ловушку венериной мухоловки. Модель «ультра-два», разработанная специально для космических кораблей. В момент, когда искусственная гравитация уступала место невесомости, бинбэг обхватывал сидящего человека, не позволяя воспарить, аки ангелу, дабы потом и не рухнуть подобно Икару. Не тому, лысому, что растерянно взирал на волосатого рокера, а легендарному неучу, удумавшему слетать на Солнце. Музыкант же был похож на любого сознательного рокера, понимающего, что рок — это не просто музыка, а образ жизни. И даже подсознательное стремление к саморазрушению (которое, в принципе, можно и нужно контролировать). Его костюм состоял из затертых до дыр и украшенных разноцветными заплатами джинсов клеш и чего-то, похожего на укороченный фрак с разноцветными блестками на широких лацканах, под которым более ничего не было. На шее — две низки пестрых бус и шнурок с черным вудуистским амулетом, в ухе — серьга в форме черепа, на носу — радужные солнцезащитные очки. Образ несколько эклектичный, но в целом соответствующий канонам. Рокер звался Алексеем «Ригелем» Богдановым — лидер уверенно набирающей популярность группы «Маятник Фуко».

— С чего бы вдруг? — спросил Икар.

Ригель грустно посмотрел на него, медленно вздохнул и обреченно покачал головой.

— Ты нас дискредитируешь.

— Каким образом?

— Своим. Тебе следует кардинально поменять имидж.

— Чем тебя мой не устраивает?

— Всем! — уверенно заявил Ригель. — Абсолютно всем! Начиная с имени и заканчивая лысиной! Человек маленького роста, с круглым, улыбчивым лицом, умильной ямочкой на подбородке и абсолютно лысым черепом, в сером твидовом костюме, галстуке-бабочке да к тому же с именем Икар Ящиков не может иметь ничего общего с рок-музыкой.

— А я и не рвусь на сцену. Я всего лишь тур-менеджер.

— Правильно, — едва заметно наклонил голову Ригель. — Ты первым встречаешься с теми, кто нас принимает. И по тому, как ты выглядишь, у них складывается представление о группе. Ты, можно сказать, наше лицо. А выглядишь, как…

— Нормально выгляжу!