«Если», 2012 № 06

— Я пока не все понимаю. Вот этот человек, Эрлет, не раз являлся мне во сне. Он много чего говорил о долге, о праве наследной крови. А потом, когда мы спустились сюда, он вышел ко мне. Сказал, что мы в ловушке и что помочь могу только я, если открою Хранилище, потому что я прямой наследник и все в таком духе. Ну, мы сели в летуна и махнули к той здоровой пирамиде. Оказалось, там целый дворец, напичканный разными волшебными штуками. Чего, спрашиваю, теперь делать, а он бах на колени и давай клятву приносить. Очень долго и нудно. Потом указывает на эти колбаски с щупальцами. Это, говорит, то, что нужно, прикажи им очнуться. Я приказал. И мы полетели спасать вас.

— Значит, наследник жив? Вирион, мерзавец, ты же собирался убить его? — Нексар стремительно старился, похоже было, что каждое слово отнимает у него силы.

— Собирался, но не убил, — пожал плечами Игар. — Ты же знаешь: я не люблю радикальных решений. Перебросил парнишку за грань — и все дела. Благородный Эрлет, сегодня Праздник даров. Как видите, я вернул вам наследника целым и невредимым по достижении им совершеннолетия. Надеюсь, это смягчит приговор?

— Я бы велел обезглавить вас, Вирион. Но здесь решает лорд Эккорд, — сухо ответил Эрлет.

— Нет уж, никаких казней! — Милош сердито посмотрел на Эрлета.

— Если позволите, у меня есть подарок, — Вирион театральным жестом указал на Аякса. — Я дарю нашим мирам двигатель, способный работать по обе стороны грани.

— Ложь! — прохрипел Нексар. — Он сломан. Не может нормально двигаться. Ничего не понимает!

Из глубины корабля Эккордов послышался шум, и на свет шагнула копия Аякса. Из-под роскошного зеленого плаща, больше напоминающего шатер, были видны нагрудник и символ: домна на фоне колеса.

— Яртан! Как он здесь очутился? — Клио изумленно уставилась на второго проходчика.

— Эрлет взял его в плен. Понимаешь, Яртан не мой отец. Он мой опекун. Давний и верный слуга дома Эккордов. Оказавшись в родном мире, он сумел восстановить память и наладить связь с хранителем ключей.

— Яртан и Аякс — братья. В груди твоего слуги, Милош, тот же двигатель, — сказал Вирион. — Когда благородный Эрлет атаковал нас на платформе, я не сразу понял, с кем имею дело, но затем узнал знакомый почерк и, не раздумывая, оставил Яртана, понимая, что бережливый и расчетливый Эрлет скорее попытается захватить неизвестного воина, нежели уничтожить его. Как видите, я был прав.

— В самом деле, — кивнул Эрлет, — на платформе мы замешкались. Предсказания о наследнике были очень четкие, и я не ожидал увидеть других людей. Естественно, я подумал о том, что кто-то опередил меня и замышляет дурное.

— Клио, — обратился Вирион к девушке, — подойди к Аяксу, рассей сомнения уважаемого Нексара.

Клио с трудом поднялась, опираясь на руку аппликатора, и медленно пошла к Аяксу. Рядом с неподвижным проходчиком стоял мужчина, которого когда-то звали Сандер.

— Значит, это был не сон, — прошептала девушка, — ты и правда существуешь.

— Правда, — кивнул Аякс. — В этом месте наша связь изменилась. Я изменился. Другие не могут видеть меня, но ты можешь!

— Ты умер, стал призраком?

— Скорее, родился заново, — человек улыбнулся. — Подойди, послушай.

Она приблизилась вплотную к железному гиганту, прислонилась к бронированному бедру. Стальной корпус едва заметно вибрировал. Клио прислушалась. Изнутри доносился приглушенный ровный гул, нарушаемый ритмичными ударами. Это билось сердце.

Видеодром

Хит сезона

Дмитрий Байкалов «А вот сейчас вам будет вся правда!»

Жонглирование жанрами, начатое Борисом Акуниным несколько лет назад, обрело формы кинематографа — и «превратило трагедию в фарс».

Шум вокруг лондонской премьеры фильма «Шпион» вполне объясним. Еще бы, ведь картина снята по роману писателя, ставшего символом «болотного протеста», борца с путинской тиранией, и прочая, и прочая. А интерес западной публики к видеоряду, который можно охарактеризовать термином «соцгигантизм», тоже вполне объясним. Модное воспевание готической техники и символики Третьего рейха уже всем порядком поднадоело. Пусть уж теперь на гигантских дирижаблях полетают коммунисты, а не фашисты, тем более что, по мнению европейцев, разница небольшая.

В надежде, что «заграница нам поможет», наши кинематографисты не прогадали. Другой вопрос, чем заинтересовать основной источник дохода — российского зрителя. Было придумано, если использовать маркетологические мантры, УТП (уникальное торговое предложение) — Первый Российский Фильм в Жанре Альтернативной Истории. Об этом непрерывно вещал с голубых экранов телеканал «Россия», приложивший, кстати, руку к съемкам. Имя же знаменитого Акунина почти не упоминалось. Недостаточный брэнд, похоже. Или политика вмешалась?