«Если», 2012 № 01

Однако прогресс и на этом не остановился. Хотя в последнее десятилетие даже голливудские суперзвезды нередко соглашаются изменить себя до неузнаваемости посредством грима или технологии «мокап», некоторые актеры ухитрились именно на отсутствии в кадре сделать себе имя.

Трудно быть Голлумом

Пока Энди Серкис играл людей, его мало кто знал. Но все изменилось, когда он сыграл Голлума в экранизации «Властелина Колец». Ирония состояла в том, что в двух первых сериях «живого» Серкиса в кадре нет. Артиста, одетого в синий облегающий костюм с датчиками, скрупулезно вырезали из кадра, заменив тщедушной фигуркой уродца с огромными водянистыми глазами. Лишь в открывающем эпизоде «Возвращения короля» (хотя изначально предполагалось вставить эти кадры в «Две крепости») зрители наконец-то увидели настоящего Серкиса в образе хоббита Смеагола.

Энди Серкиса можно было бы назвать жертвой «инволюции». Самые известные его персонажи — или плод дегенерации, как тот же Голлум, или высшие приматы. Имеются в виду, конечно же, исполинская горилла Кинг-Конг из фильма Питера Джексона и шимпанзе Цезарь из «Восстания планеты обезьян» Руперта Уайтта.

До того как попасть в Новую Зеландию и стать Голлумом, актер снимался уже более десяти лет. Серкис начал, как и большинство, с эпизодических ролей на телевидении. Зато кинодебют состоялся в довольно громком проекте — очередной истории Гамлета. Правда, фильм «Принц Ютландии», который вышел на экраны в 1994 году, основан не на пьесе Шекспира, а на ее первоисточнике — хронике Саксона Грамматика. Имена персонажи, разумеется, тоже носят не шекспировские.

К фэнтези Серкис также прикоснулся раньше, чем попал на съемочную площадку «Властелина Колец». Он сыграл роль Касыма, брата Али-Бабы в телевизионной экранизации сказок «Тысячи и одной ночи». Поскольку мать Эндрю Серкиса была англичанкой, а отец — армянином (его фамилия Саркисян изменилась под английское произношение), то актер унаследовал специфическую для британца внешность. Холодные северные глаза-льдинки и буйная восточная шевелюра вкупе с чертами лица позволяют Серкису играть представителей самых разных народностей, включая несуществующие. Несмотря на всю внутреннюю харизму, с такими данными трудно было бы рассчитывать на партию Ромео или принца Датского.

На рубеже двух тысячелетий Серкис отдал четыре года своей жизни Голлуму. Мало кто знает, что каждый дубль с участием Голлума, взаимодействующего с другими персонажами, всегда дважды снимался «на чистовик». В первый раз Серкис работал с другими актерами, чтобы они запомнили мизансцену, а во второй — стоял за камерой и только произносил свои реплики, а коллеги играли с «пустым местом», куда лишь потом вклеивался компьютерный Голлум. И разумеется, затем Серкис отыгрывал роль один, в костюме с датчиками. Он провел в Новой Зеландии едва ли не больше всех остальных иностранных артистов, занятых в трилогии о Кольце, потому что его неотлучное присутствие требовалось и на стадии постпроизводства. Последний дубль с Голлумом был отснят за несколько недель до мировой премьеры «Возвращения короля». Причем снят… в гостиной дома Питера Джексона: требовались кадры выражения лица Голлума, который видит, как Фродо собирается уничтожить Кольцо. И после всего этого Серкиса отказались выдвинуть на «Оскар» в номинации «Лучшая роль второго плана» только потому, что его персонаж не живой, а компьютерный…

Зато после успеха в образе Голлума Серкиса нередко стали приглашать и на «человеческие роли». Как правило, это «правая рука» значимого персонажа. В «Престиже» Кристофера Нолана он побывал ассистентом самого Николы Теслы, сыграв в паре с Дэвидом Боуи. В «Громобое» Джеффри Сакса создал пародийный по отношению к злодеям из фильмов о Джеймсе Бонде образ молчаливого киллера со шрамом, помощника богача-маньяка, которого сыграл Микки Рурк. В том же «Кинг-Конге» Джексона вытребовал себе роль колоритного одноглазого кока, героически умирающего в неравной схватке с монстрами. В фантастической комедии «Из 13 в 30» сыграл нервного редактора глянцевого журнала и заодно продемонстрировал блестящую хореографическую подготовку, станцевав под классическую поп-композицию Майкла Джексона «Триллер».

«Чернильное сердце» по роману Корнелии Функе, где Серкис исполнил роль главного злодея Козерога, явно использует шлейф роли Голлума: актер даже цитирует сам себя, произнося знаменитую фразу: «Моя прелесть!».

В ряду нефантастических ролей особое место занимает Альберт Эйнштейн в телевизионной биографической драме «Эйнштейн и Эддингтон». Серкис убрал флер «великого ученого» и показал сомневающегося, часто неприкаянного человека, На телевидении Серкис воплотил и образ Винсента Ван Гога. Актер в детстве сам хотел быть художником и до сих пор посвящает свободное время рисованию.