«Если», 2012 № 01

— Вы попусту теряете время. Это моя работа, и я сохраню ее, даже если она не принесет мне ни гроша.

Этот снаряд его не задел.

— И все же я советую вам изучить мой документ. Вы обнаружите, что речь идет не только о необходимости защищать ваши будущие заработки. Надеюсь очень скоро получить ответ.

Он развернулся с величественной грацией галеона и с достоинством удалился бы, если бы Сделка не прыгнула вперед и не обвила его предплечье одной из своих конечностей.

— Притормози-ка, кореш, — прощелкала Сделка, и перевод прозвучал с тем гнусавым ковбойским выговором, от которого она вчера отказалась.

Пенуорден сделал несколько честных попыток вырваться, но сдался. Он с близкого расстояния уставился на Сделку, и теперь это лицо приобрело непривлекательный красный оттенок.

— Отпустите меня сейчас же, торговец, иначе вас ждут серьезные неприятности с законом. — Надо отдать должное этому человеку: он выглядел испуганным всего на тридцать процентов, а на семьдесят — разозленным. Конечно, я был одним из немногих человеческих существ, которые знали, какими смертельно опасными могут быть тсф.

На Сделку гневный взгляд адвоката никак не подействовал.

— Сдается мне, ты можешь наплевать на всю эту фигню. Я являюсь тем, что в этих местах называется «дипла-матом» и обладаю «неприкоснительностью». Но мне нужно убедиться, правильно ли я тебя расслышала. Ты собираешься запустить свои лапы в честно заработанные сбережения дока?

Пенуорден был крепким орешком, но сталь в его взгляде быстро покрывалась ржавчиной.

— Это зависит от того, насколько здравомыслящим будет доктор Моргансон. Я уверен, что мы сможем договориться. Отпустите меня. Пожалуйста.

Сделка отпустила руку Пенуордена, и тот немедленно помчался к выходу из клиники. Копы заняли вторую линию в этой стае гусей, следуя за мигрирующим вожаком. Мне показалось, что у двери адвокат может обернуться и снова пригрозить нам законом, но он исчез с такой быстротой, что стая не смогла его догнать.

— Это мне не нужно, — сказал я, помахав документом. — Среди ваших людей есть юристы? — спросил я у Сделки.

— В ходе нашей эволюции иногда возникала необходимость разрешать конфликты, доктор. — Гнусавый выговор прерий исчез. — Но наши арбитры не используют правовую систему в качестве дубинки.

«Тем лучше для вас», — подумал я, шагая к стойке секретаря.

— Л, будьте добры, уберите пока куда-нибудь эти бумаги.

Л протянул псевдоподию, взял документ, открыл выдвижной ящик стола другой временной рукой и убрал эту мерзкую штуку с глаз долой.

— Эти клевреты, — пожаловался он, — продолжают грубить, а барристер… — он сделал паузу, чтобы я успел восхититься последним прибавлением к его запасу слов, — вел себя не лучше. Ни один из них не поговорил со мной, хотя я очень вежливо приглашал их побеседовать.

— Это странно, — посочувствовал я.

Сделка привлекла мое внимание, осторожно похлопав по плечу.

— После того как вы вчера удалились, — сказала она, — я провела с роботом еще несколько экспериментов.

Неужели она догадалась?

— Каких экспериментов?

— Я попыталась собрать его, начиная с середины инструкции, а не с того, что мы считали началом, и в нескольких других последовательностях. Результаты были даже менее успешными. В полностью собранном виде машина не произнесла ваше имя ни одного раза. Если хуук прислали нам этот механизм в качестве теста на интеллект, я должна склонить мою гондолу от унижения.

Я попытался снова ощутить те радостные чувства, которые вызвала у меня догадка прошлой ночью, но события сегодняшнего дня испортили настроение. Появилось столько забот: грозящее судебное преследование и сопутствующие ему споры и штрафы, возможные нападения террористов на моих близких, да еще Гара не отлипала от моих пяток и повторяла каждый мой шаг.

«Стряхни это с себя, Ал, — сказал я себе, — вспомни, что ты советуешь своим пациентам. Вы хотите, чтобы ваши тревоги управляли вашей жизнью, а не вы сами?»

— Возможно, я знаю, как наладить этого робота. — Наверное, не самая тактичная реплика после того, какую оценку дала Сделка своему интеллекту.

Торговец издал столько щелчков, что их хватило бы на целый автомат по производству попкорна. Переводчик упростил эмоции до одного-единственного изумленного: «Что?!».

Реакция Сделки развеселила меня, развеяв депрессию.

Я улыбнулся от всей души.

— Если не возражаете, давайте еще раз вместе посетим Кору. Потом у нас будет свободен весь день.

— Конечно. Это даст мне возможность вырастить терпение, то есть недокормленное животное на ферме моих эмоций.

* * *

После посещения Коры, где в точности повторилось вчерашнее, поначалу обнадеживающее, а потом разочаровывающее представление, Сделка первой ринулась к роботу с такой скоростью, что мне пришлось бежать трусцой, чтобы не отстать. В сущности, мне явно не хотелось проверять мою теорию.

В киберлаборатории Франкенштейна части машины в разумном порядке лежали по всему полу. Прекрасно. Нам предстояло начать с нуля.

— Теперь вы готовы открыть мне свою идею? — спросила Сделка.

— Пока нет. Я стараюсь подогреть интерес.