«Если», 2010 № 09

— Глупец! — воскликнула Йи. — Настанет день, и даже вы, дети ледяных миров, будете сожраны…

Щупальца Бога Шансов снова изобразили человеческую руку, и продемонстрировали средний палец и Йи, и всему помещению. Потом орканец исчез во вспышке света, а вместе с ним исчезла и Йи.

Винтергрю остался, примотанный ниточками паутины к десяткам выступов и щелочек в рубке управления. Кирпич сглотнул.

— Орканский крейсер улетел, — доложила Киб.

— Скажите, — поинтересовался Кирпич, — хотя бы один из пассажиров был просто дипломатом?

— Я был, — поведал Винтергрю, — хотя и собираюсь уйти в отставку, так или иначе. Поэтому напомню самым дипломатичным образом, что вы держите курс на столкновение с колонией моего народа, и поэтому скоро умрете.

— Ну, это уже перебор, — заметил Кирпич, с трудом поднимаясь на колени. — Уж я-то знаю, что вам нужно поддерживать драконовскую репутацию. Главное, что у нас на борту есть артефакт, который ваш народ попросил нас привезти. А мы всего лишь… гм-м… доставляем его более эффективным способом.

Кирпич по-дружески улыбнулся дипломату и задумался, не станет ли эта улыбка последней в его жизни. Впрочем, имелись и худшие способы расстаться с жизнью…

— Капитан, — осведомился Винтергрю, — мне показалось, что вы могли уничтожить "Пять фатомов" еще до того, как он стал представлять серьезную угрозу. Почему вы этого не сделали?

— Стрелять по невинным — это гвай… Мне показалось более справедливым толковать сомнения в их пользу, ваше превосходительство.

— Интересно, — сказал Винтергрю.

Неожиданно ускорение сменилось легкой тягой. Подобно человеку, предполагавшему, что он будет поднимать полный чемодан, а поднявшему пустой, Кирпич потерял равновесие.

Экран наружного обзора показал ему ледяной потолок, вспышки света и блеск металла. Корпус застонал и затрещал.

— Капитан, — изумленно доложила Киб. — Мы совершили посадку. В ангаре. На Кваваре.

— Эйя, — прошептал Кирпич.

— Похоже, справедливым решением стало толковать сомнения и в вашу пользу, — сказал Винтергрю. — Ваш корабль конфискован за безрассудство, капитан Чин. То, что данный поступок спас вас от "Пяти фатомов", — чистое совпадение. — Винтергрю начал подтягивать к себе крепившую его молодь и освобождаться. — Для меня настало время освободить своего старшего отпрыска, пока он не восстал против меня окончательно. Скоро за вами явятся и отведут в тюрьму.

— Вы же никогда прежде никого не сажали в тюрьму… — Кирпич оценил мудрость возражений против того, что он не погиб, и заткнулся.

— Мы существа творческие. Как и вы. Вашему виду, похоже, время от времени приходится, образно говоря, избавляться от рогов дилеммы, перепрыгивая через быка. Мне будет любопытно узнать, сможет ли человечество увернуться от этих рогов.

И Винтергрю тоже исчез во вспышке, пусть и менее эффектно, чем Бог Шансов.

— Ну и бык с тобой, — буркнул Кирпич и сразу вспомнил: — Меза…

Над ней уже склонился Вулч. Капитану пришлось сдержать желание оттолкнуть стервятника. Эридец уже снял с Мезы плащ, и, хотя серое платье под ним никто бы не назвал откровенным, Кирпич слегка поморщился из-за такого вторжения в ее интимное пространство. И снова поморщился, увидев глубокую резаную рану у нее на груди и вывернутую руку.

Другая рука сжимала что-то невидимое, до сих пор расплывающееся в очках Кирпича наподобие струек нагретого воздуха.

— Я ввел ей обезболивающее, — сказал Вулч. — И помогу перенести в ваш медицинский отсек.

— Спасибо.

— Подождите… — Меза застонала, посмотрела на Кирпича. — Вот старый развратник! Я всегда знала, что ты хочешь взглянуть на меня…

— Не мели чепухи, первый помощник. Я само воплощение чертовой морали…

— Заткнись. Справедливость за справедливость.

Она выронила то, что держала в здоровой руке, и протянула ее к лицу капитана. И подняла его очки выше глаз.

Словно сквозь туман он увидел своего первого помощника, а рядом с ней… ту часть "Келлской книги", что путешествовала на его корабле. Ее обложка была — по современной моде — прозрачной, и сквозь нее он разглядел расплывчатые символы четырех евангелистов на первой странице евангелия от Иоанна — человека, льва, тельца и орла. Все они смотрели на него — пожалуй, с легким упреком. И еще он увидел, что обложка рукописи влажная, а от одного из углов откушен большой кусок.

— Теперь мы в расчете, — сказала Меза. — У тебя красивые глаза, хотя они почти ничего и не видят. Но вот как ты увидел…

— Все потом. Вольно, Киб.

— Это плохо для моей паранойи, капитан, — услышал он голос Киб. — Я была в заточении…

С помощью Вулча капитан спустил Мезу по лестничной шахте так, как это делают пожарные. Управлять кораблем он мог почти так же хорошо, как и Мерк. Проклятье. Он едва не потерял Мерка, да и все они едва не погибли…

— Нет, все-таки скажи, как ты понял, что это Йи, — не унималась Меза.

— Чистое везение.

— А если честно?