«Если», 2010 № 04

В кабине резко похолодало, когда крошечные процессоры воссоздали условия на высоте в тридцать тысяч футов. Усиленный рев рвущегося шелка наполнил воздух и сотряс кабину — это ожили симулированные двигатели «мерлин». Не знаю, как Венди этого добилась, но я даже ощутил запах авиационного керосина и горячего масла. Вокруг кабины материализовался симулированный «мустанг», и стрелки приборов ожили. Пока я пробегал их глазами, периферийному зрению открылись материализовавшееся синее небо вверху и розовато-белые облака с просветами серого моря внизу. Раннее утреннее солнце светило впереди справа, и примерно через час оно станет раздражающей помехой. Одним глазом я поглядывал на часы, вторым обводил небо — истекала последняя минута до момента, когда был сделан квантовый снимок. Когда секундная стрелка приблизилась к отметке, симуляция обрела неотличимую от реальности четкость. За несколько оставшихся секунд я дал короткую очередь из пулеметов, отстреливая клейкую ленту, прикрывающую оружейные порты. Плохо, если новые товарищи упрекнут меня, что я забыл проверить оружие.

Момент настал, и самолеты появились по курсу на десять часов, в десяти милях впереди и на тысячу футов ниже. Для тех, кто не знает: пилоты описывают ситуацию в горизонтальной плоскости по принципу старинного циферблата. Двенадцать часов означают направление точно впереди, шесть — точно позади, а десять — впереди и чуть левее.

— Что за чертовщина? Кто-нибудь еще видел эту вспышку? — послышалось в наушниках.

— Я видел. Как будто небо внезапно слегка изменило цвет.

— Я тоже видел. Эй, отметка на четыре часа, десять миль!

— Спокойно, Бугер. Похоже, это один из наших.

— Ничего себе! Как он ухитрился так подкрасться? Наверное, мы дрыхли.

Я включил свой микрофон:

— Командир зеленого звена, это Адский Огонь из Лейстона. У меня утром забарахлил мотор, и я вылетел с опозданием. Мне велели попробовать отыскать вас, ребята. — Я нервно следил за облаками внизу, высматривая противника: по моим предположениям, им окажется реактивный "Me-163 Комета",[6] самолетик с пулеобразным фюзеляжем и скошенными, как у ласточки, крыльями. Эти мелкие гады очень быстрые и способны взлетать почти вертикально. Обычно они легко вооружены и не могут оставаться в воздухе долго, но в этом районе они составляли единственную угрозу. Я читал рапорты о «Комете» с особым типом вооружения, которое могло стать причиной внезапной гибели целой эскадрильи. — Я все гадал, когда же вы, ребята, меня заметите. Вы уж шевелите головами. Мы во вражеском небе.

— Привет, Адский Огонь. Знаешь парня по имени Билл Блайстон? Он был у нас техником, а потом его перевели в Лейстон.

И ведь не могу сказать, что Венди меня не предупреждала. Эти парни были ближе к реальным пилотам, чем к искинам, и у них наверняка есть знакомые по всей Англии и в Штатах. Увертываться от подобных вопросов нелегко.

— Кончайте треп, парни. Такой информацией не обмениваются по радио во вражеском воздушном пространстве. — Взгляд уловил выскочившую из облаков внизу черную точку — в нескольких тысячах футов под Дедом и его товарищами. — Зеленое звено, уходите влево, желтое звено, уходите вправо. Противник прямо под вами, быстро поднимается из облаков. Me-163. — Выкрикивая предупреждение, я уже прибавлял обороты двигателя.

Зеленое звено выполнило четкий разворот влево, а желтое — столь же четкий разворот вправо, и одновременно нос «Кометы» выстрелил столбом плотного серого дыма. То была не пушка с низкой скорострельностью, а ракетный залп. Я с облегчением увидел, как этот столб, распавшийся на сотни дымных струй с искорками на переднем конце, пронзил воздух там, где должны были оказаться «мустанги». Я проверил давление и обороты мотора, прибавил газ и опустил левую руку на колесо поворота руля направления, чтобы компенсировать возросший крутящий момент пропеллера. Мой самолет начал разгоняться.

— Ни хрена себе! Что это было?

— Не знаю, но… слышишь, Адский Огонь? Можешь летать с моим звеном когда угодно!

Я нажал тангенту микрофона:

— Что ж, ребята, подозреваю, что он мог сделать только один залп, а сейчас у него уже кончается горючее. Давайте проверим, сможем ли мы помешать ему вернуться домой.