«Если», 2009 № 03

«Мы видели статую Основателя, — сказал он в микрофон, — и узнали, что этот астероид содержит медь, олово и золото. Наличие этих металлов — особенно последнего — без всякого сомнения, помогло финансированию строительства данного мемориала. И, пройдя по просторам этого рая несколько миль, я узнал, по крайней мере, еще две интересные вещи».

Незадолго до этого Март снял перчатки скафандра и запихнул их за пояс с инструментами. Голой ладонью было удобнее вытирать пот со лба.

«Во-первых, это единственный из всех известных мне мемориалов, который действительно вербует посетителей, чтобы служить его идеалам, сформулированным, по всей видимости, Основателем мемориала. Как вы слышали, некоторые из обитателей астероида возвращаются на Землю. Мы можем только гадать, с какой целью.

Во-вторых, и это, по крайней мере, кажется возможным, одно из достижений Основателя является святым Граалем физиков. Я имею в виду создание искусственной гравитации. Вы можете припомнить: моя проводница говорила, что местная гравитация является комбинацией сил притяжения, порождаемых массой и вращением. По моим оценкам, здешняя сила тяжести равняется четверти земной. Сильно сомневаюсь, что кора столь малого астероида, пусть даже и содержащая большое количество тяжелых металлов, может породить такую гравитацию. И вращается этот астероид далеко не так быстро, чтобы создать подобное притяжение. Для этого скорость его вращения должна быть такой, что меня просто выбросило бы в космос в момент приземления».

Вдали за цветочной полосой и зеленым лугом виднелись два белых коттеджа, стоящих на приличном расстоянии друг от друга. К тому времени, когда Март достиг первого из них, освещенность уменьшилась вдвое.

На стук в дверь в проеме возник красавец мужчина, явно не в духе и настроенный подозрительно. На все просьбы и доводы Марта он отвечал однообразно: «Мы чужаков в свой дом не пускаем».

Наступил полный мрак, когда Март добрался до второго коттеджа. Это была ночь без звезд, и не наблюдалось ни малейших попыток их сымитировать. Дневное небо было вполне приемлемым подобием земного небосклона: голубой купол, который пересекал яркий одиночный источник света, и на его фоне проплывали клочковатые облака. Возможно, это действительно был туман от водяного пара. Однако ночью становилось понятно, что ты на самом деле находишься в пещере. Воздух к этому времени стал прохладным, и температура продолжала падать.

Март? Март? — голос, зазвучавший в его ушах, был старый и заунывно-печальный.

— Да, это я, — ответил он. — Кто вы?

Ты оставил меня умирать, Март. Ты бросил меня в этой больнице, чтобы отправиться на какое-то совещание. А я умерла, Март. Я умерла в одиночестве, всеми покинутая.

— Мама? — свободной рукой Март нащупывал фонарь на поясе с инструментами.

Послышался детский голос:

А меня ты не знаешь. Ты никогда меня не знал, Март. Ты никогда меня не знал, потому что я никогда не рождался. Я — Март Уайлдспринг-младший. Я твой сын, который так и не родился.

— Э-э, э… — пальцы Марта нащупали выключатель. — Я сейчас включу эту штуку, сынок. Может, тебе лучше прикрыть глаза. Этот свет ярче, чем от фонаря в шлеме.

Март включил фонарь. Вокруг никого не было. Несколько минут он обшаривал лучом окрестный мрак, высматривая тот, второй, увиденный издали белый коттедж, до которого, как ему показалось, он уже добрался. Никакого коттеджа рядом не оказалось, зато пошел дождь.

Вздохнув, Март вернул фонарь на пояс, надел шлем и включил фонарь на шлеме.

Я сидела рядом с тобой Март. Рядом с тобой в кабинете для самостоятельной работы и за тобой в кабинете истории. Ты как-то дал мне списать, Март, и я подумала, что я тебе нравлюсь. Ты мне нравился, и я пыталась показать тебе это. Ты присутствовал во всех моих мечтах, Март. Все остальное менялось, но ты всегда там был.

Март ничего не ответил и продолжал устало брести вперед. При свете укрепленного на шлеме фонаря он не видел ни одной живой души вокруг себя.

Помнишь, я коснулась твоей руки? Л ты ее отдернул. Я любила тебя, а ты отдернул руку!

— Ты напугала меня, — ответил Март бестелесному голосу. — Я был одним из самых крупных мальчиков в классе, а ты была еще больше. И у тебя были такие злые глаза.

Старческий голос произнес: