«Если», 2006 № 1

Марио связался с базой и доложил о сбоях в работе двигателя, на секунду вырубил топливный насос и выслушал старательно разыгранное возмущение Саса. Он выключил радиопередатчик и посмотрел на пилота: тот сидел, будто всматриваясь в экран, но капитан был уверен, что Марата совершенно не интересуют границы Союза. Марат усиленно думал, и Эльт Марио, сам не зная почему, не мог решиться нарушить молчание в кабине. Он взглянул на Терека, тот внимательно смотрел на пилота и тоже о чем-то думал.

Марат вздохнул и оставил пульт управления.

— Я ничего не вижу. Ничего, — повторил он чуть громче, чтобы это дошло до Саса, и поднялся. — Я пошел в туалет.

Он вышел в коридор. Марио еще раз на короткое время выключил насос, чтобы убедить Союз в правдивости аварии. Ему хотелось чем-то заняться, бездействие напоминало недавний короткий арест. Он услышал шум двери кабины и шаги Марата в коридоре. Пилот появился в поле зрения, прислонился к переднему стеклу флаера, поднес палец к губам и жестом показал капитану, чтобы тот сел в кресло. Марио подчинился. Он даже как-то вяло отреагировал на то, что Марат держит служебный лазер, который прихватил из ящика в коридоре. Он сел рядом со столь же спокойным Тереком и равнодушно наблюдал, как Марат переключает лазер на минимальный уровень и сжигает радиопередатчик. Пилот сел на край кресла и некоторое время молчал.

— За прошедшие сутки мы узнали друг друга, и поэтому очень жаль, что приходится угрожать вам этим. — Он шевельнул рукой, в которой держал лазер. — Но мне кажется, я сделал несколько правильных выводов. У меня нет желания возвращаться в нашу любимую Федерацию, поэтому я и держу в руке это дерьмо. Если согласитесь со мной, то я отложу в сторону оружие и объясню остальное. Если нет, то сначала я объясню свои выводы, а потом спрошу вас еще раз.

— Сначала объясни, — сказал Марио и махнул рукой. — Впрочем, мне все равно. Может, так будет лучше всего… — он удобно уселся в кресле.

Терек молчал, глядя вниз.

— Так вот… — Марат глубоко вздохнул, — я располагаю информацией о том, что наше руководство решило послезавтра ударить по Союзу. Значит, будет война. Речь не о том, что я ее боюсь, в конце концов, это ведь моя профессия. К сожалению, я знаю результат этого матча, что несколько меняет суть дела. Я могу сражаться, но должен иметь хотя бы малейшую надежду, минимальный шанс, а сейчас я совершенно точно знаю: у Федерации такого шанса нет. Знаете, что я видел, когда смотрел на Союз? То же, что и вы! — он наклонился и проскандировал последнюю фразу. — Все: землю, деревья, реки и людей. Множество людей! Все, как и раньше, перед полетом на «Лошадке» и той аварией… А что я видел у нас? Выжженную землю, выгоревшие дотла бункеры и ни следа людей, животных, птиц и растений… — он прикусил нижнюю губу и на секунду замолчал. — Мне в голову пришло такое объяснение: я вижу то, что будет! Понимаете? Вижу наш мир в будущем. Я не знаю, насколько мир, который мне виден, опережает действительность, но уверен, что не ошибаюсь. Во-первых, та оболочка под ногами — это не что иное, как прожаренная почва Федерации. Во-вторых, оба слоя освещаются под разными углами — это наш Салар, только в разное время года. Поэтому я думаю, что разница между этими двумя мирами составляет всего несколько месяцев.

В-третьих, ты говорил, — он посмотрел на Марио, — что секции А, B и D «Лошадки» отправили на изучение, а С находится на орбите, так? — Эльт кивнул. — Я потому не видел этих трех секций, что через некоторое время их уничтожат вместе с полигоном, а С, по-видимому, уцелеет. И в-четвертых: я вижу вас и видел нашего президента Алерта. Вы трое переживете эту войну. Аперт — потому что у него есть глубокое убежище, а вы — потому что летите со мной. Именно так я это понимаю, — он ударил кулаком по колену.

— Ты ясновидящий, — заявил Марио после недолгого молчания.

Марат пожал плечами и не ответил. Они летели в тишине, прерываемой только писком автопилота.

— Я уверен, что послезавтра, когда полетят наши ракеты, начнется первый акт уничтожения Федерации. Союз выжжет нас до глубины двадцати метров! Подумайте… Я знаю, что это звучит бредом, но не нахожу другого объяснения.

— Ты мог бы все это рассказать командованию, — заметил Марио.

— Как же, так бы они и поверили! Или прикончили бы меня за распространение пораженческих настроений и измену, или засадили бы в дурдом, где я прожил бы до послезавтрашнего дня. Ты же сам не веришь в то, что говоришь.

— Наверное, но твоя гипотеза не подтверждена доказательствами, в ней есть пробелы. Я спросил, почему ты сначала меня не видел, а потом вдруг увидел?

— Я не могу этого объяснить, — Марат пожал плечами. — Если принять мою теорию, то ты не пережил этой войны, а потом что-то изменилось…

— Подожди! — Марио вскочил с кресла и стоял, всматриваясь в окно флаера. — Меня должны были в наказание перевести в корпус Коцца. Сас, судя по всему, планировал это заранее, поэтому ты меня и не видел. А потом ему пришлось меня освободить, чтобы я и дальше занимался тобой…