«Если», 2004 № 12

В 1987 году совместными усилиями «Таллин-фильма» и польской студии «Око» на вьетнамской натуре было поставлено «Заклятие долины змей» — восточноевропейская эрзац-версия «Индианы Джонса». Незамысловатый, не имевший рекламы и громких имен фильм, где в один клубок переплелись загадочные манускрипты, охраняющие их ядовитые змеи, супероружие космических пришельцев, азиатская экзотика, социалистическая эротика и замаскированный под Париж Таллин, имел прекрасную для своего времени посещаемость — 32 миллиона зрителей! — и перспективу повторения в подобных же проектах. Но когда тремя годами позже киностудия имени Горького и чехословацкая «Баррандов» экранизировали «Поздемелье ведьм» Кира Булычёва, результат был заметно скромнее. Свежий фантастический бестселлер, популярная актерская команда во главе с обаятельным и атлетически скроенным Сергеем Жигуновым, инопланетный антураж, драки, погони, таинственные превращения и даже немного секса — все это обещало вывести фильм на орбиту «культового кино». Но — увы! — так же, как и «Посетитель музея», герои фильма Юрия Мороза выбрались из своего «подземелья» слишком поздно. В 1990-м уже не избранные одиночки, а широкие массы трудящихся коротали свой досуг в видеосалонах, наблюдая за похождениями Конана-Варвара, Индианы Джонса и Люка Скайуокера. На затерянных в космосе планетах голливудские герои воевали не с придурком-дикарем Октином Хашем (эх, Певцов, Певцов!), а с инфернальным чудовищем, Чужим, где одни спецэффекты стоили дороже, чем всё «Подземелье ведьм». В скобках: чтобы оценить спецэффекты «Подземелья…», посмотрите на грубо нарисованных мультипликационных мамонтов в одном из эпизодов…

В нашем кинематографическом калейдоскопе 90-х «Подземелье ведьм» явилось редким, если не единственным, примером того, как отечественная фантастическая лента пыталась разыгрывать «голливудскую карту», пренебрегая социальной злобой дня и научными гипотезами[3]. Про гипотезы позднее тоже не вспоминали, но понимание того, что социально острый сюжет в фантастической оболочке — дело почти беспроигрышное, пришло довольно быстро. В итоге благодаря телепортационным «окнам» мы могли лучше почувствовать разницу в уровнях жизни в России и на Западе («Окно в Париж»), с помощью кибернетической «бой-бабы» («Действуй, Маня!») иронизировали над засильем рэкета, а, прилетев на Марс, сталкивались с собственным прошлым («Четвертая планета»). Путешествия во времени вообще стали очень популярными, иногда они совершались во сне («Сны»), иногда наяву («Стрелец неприкаянный»), но в любом случае не требовали серьезной логической аргументации и давали повод к саркастическим суждениям о «временах и нравах».

Переступив порог XXI века, наша кинофантастика оказалась перед выбором, смысл которого можно выразить нехитрой фельетонной аллегорией. Представьте себе, что в некоем городе N рядом стоят планетарий и музей восковых фигур. В планетарии протекает крыша, его «волшебный фонарь» постоянно не в фокусе, а фонограмма казенным голосом рассказывает одну и ту же лекцию «Есть ли жизнь на Марсе?». Зато в музее восковых фигур — завлекающий фасад, в фойе бар с попкорном, а в зале — буйство световых и звуковых эффектов, с помощью которых у вас на глазах оживают вампиры, призраки и авторитеты мафиозных кланов. Куда пойдут почтенные обыватели? Или другой вопрос: куда пойдет предприимчивый продюсер, желающий удивить тех же почтенных обывателей своим новым проектом?

Лучший ответ на эти вопросы дал «Ночной Дозор» Тимура Бекмамбетова. Идти путем научных гипотез и футуристических прогнозов «дозорные» Бекмамбетова и Лукьяненко решительно отказались. И не потому, что сами авторы проекта (а это, конечно, еще и продюсер К. Эрнст) были людьми невежественными и «зацикленными» на мистике. Просто в жизни современного российского человека, в отличие от его советского предшественника, «мистическая» и «научная» составляющие поменялись местами. В обывательском понимании наука в нашей жизни сегодня пригодна разве что для того, чтобы создать начинку для мобильного телефона, зато магия… Магия может все! Объявления о «магах высшей категории» заполняют полосы наших газет, а поэтому разве странно, что именно они, «светлый» Гесер и «темный» Завулон, стали таинственными предводителям сил Добра и Зла в нашем первом фантастическом блокбастере?