«Если», 2004 № 08

Один из членов экипажа «Факела» направлялся к нам. Это была женщина примерно моего роста в покрытом пятнами крови обожженном и разорванном комбинезоне; она хромала, рана в ее бедре едва ли не дымилась. На воротнике — капитанские знаки отличия.

Ее лицо — прямой нос и небольшой подбородок — было мне знакомо, невзирая на то, что щека и шея этой особы были испачканы сажей, а на лбу красовалась подсохшая огромная ссадина. Длинные волосы ее были связаны на затылке конским хвостом — в отличие от моей положенной по уставу короткой стрижки. Однако (это было мое первое впечатление) лицо ее казалось странным образом искаженным: зеркальным отражением того, к которому я привыкла.

Я немедленно ощутила какую-то неловкость.

Среди моих знакомых капитанов немного, они же видели тысячи человек, но она сразу узнала меня.

— А, это ты.

Тарко вдруг напрягся. Он просчитал ситуацию чуть дальше, чем я.

— Комиссар, а в каком сражении и где участвовал «Факел»?

— Он вернулся из Дымки.

Челюсть моя отвисла. Каждый моряк на Базе 592 знал, что Дымкой называется межзвездное облако пыли, служившее местом основной концентрации ксилитов и располагавшееся внутри Спирального рукава в доброй сотне световых лет по направлению к центру Галактики. Я сказала:

— Вот уж не думала, что мы наносим врагу столь глубокие удары.

— Вы правы. Мы их еще не наносим.

— Кроме того, — голос Тарко дрогнул, — мы встречаем поврежденный в бою корабль, который еще не стартовал с Земли.

— Вы правы, — согласился Варсин. — Энсины, вам оказали честь, предоставив возможность увидеть это. Находящийся перед вами корабль участвовал в битве, которая состоится только через двадцать четыре года.

Тарко охнул.

Что касается меня — я не могла отвести глаз от капитана «Факела». Волнуясь, она водила большим пальцем по щеке.

— Это моя привычка, — тупо сказала я.

— О, Лета, — в голосе ее прозвучало недовольство. — Да. Я — это ты, только старше. Привыкай. А у меня еще есть дела.

Многозначительно глянув на комиссара, она повернулась и похромала к своему кораблю.

Варсин негромко проговорил:

— Идите за ней.

— Сэр…

— Исполняйте, энсин.

Тарко последовал за мной.

— Итак, уродиной ты останешься даже через двадцать четыре года.

И я с горечью подумала, что он прав.

Мы втиснулись в узкий коридор.

Мне еще не приходилось наличном опыте сталкиваться с произведениями сплин-органической технологии. Мы действительно оказались внутри огромного тела. Стенки прохода покрывала сырая плоть, значительная часть которой была обожжена и исковеркана даже под корабельной эпидермой. Каждый раз, когда я прикасалась к стенке, руки мои прилипали к ней, а на комбинезон все капала какая-то солоноватая жижа. Поле тяготения было неровным, и я заподозрила, что его подают от инерциальных генераторов «Карда».

Но все это было еще ничего.

По сравнению с капитаном Дакк… О, Лета!

Она глянула на меня.

— Энсин, прекратите пялиться. Уже в ближайшее время жизнь осложнится для нас обеих. Как всегда бывает в подобных ситуациях. Привыкай — по столовой ложке.

— Капитан…

Она сердито глянула на меня.

— Не расспрашивай.

— Слушаюсь.

— И запомни: мне эта ситуация нравится не больше, чем тебе.

Мы приблизились к рядам завернутых в плащи раненых. Люди с «Карда» торопились доставить их на корабль. Однако коридор оказался слишком узок, и в нем образовалась настоящая пробка. Ситуацию можно было бы назвать комичной, если бы не стоны и крики, если бы не окружавшая нас атмосфера боли и отчаяния.

Дакк отыскала офицера, одетого в мундир ремонтной службы.

— Кэди, во имя Леты, объясни мне, что здесь творится?

— Дело в коридорах. Они сделались слишком неровными, чтобы вывезти раненых на тележках. Поэтому нам приходится делать это вручную. — Лицо его стало расстроенным. — Капитан, ответственность лежит на мне.

— Ты поступил правильно, — мрачно сказала она. — Может быть, нам удастся как-то прибрать… Эй, вы, — она сверкнула глазами на нас. — Займите место в цепочке.

Потом она отправилась в глубь своего корабля и на время исчезла из виду. Дакк быстро организовала цепочку из экипажей «Факела» и «Карда». И скоро мы начали передавать укрытых плащами раненых из рук в руки — по коридору и далее в грузовой отсек «Карда».

— Потрясающая картина, — промолвил Тарко. — За ближайшую четверть столетия тебе суждено обрести мозги.

— Чего встали!

Огрызнулись соседи по цепочке. Мы с Тарко засмотрелись на одного из раненых, в полном сознании оглядывавшегося вокруг, — мальчишку лет шестнадцати или семнадцати.

Если глаза не обманывали меня, в моем сегменте времени он еще не родился.

Он спросил нас:

— Вы с «Карда»?

— Ага.

Он начал было благодарить нас, но я отмахнулась.

— Скажи, что с вами произошло?

Тарко осторожно шепнул мне:

— Эй, разве ты не слышала о временных парадоксах? Клянусь, что у Комиссариата найдется несколько правил на этот счет.

Я пожала плечами.

— Мне только что пришлось повстречаться с собой. Что может быть хуже этого?