«Если», 2004 № 06

«Подлинный интеллект, — уверял меня Зекфоййя, — распознает наши трансляции в векторах движения циклонов, в прогрессиях ветра, в пропорциональности антициклонов. Мы формируем погодные условия. Наш проект запустил перманентные пассаты и муссоны. Циклоны на терразонах Еэуропбы движутся параллельно и сонаправленно. В их периодичности сокрыты математические закономерности, выраженные двоичными, десятичными и шестнадцатеричными системами счета. С помощью Тайгкхи и Джангьлей мы добились пульсации объемов соленых озер континента. Кхазспий и Аарралл теперь мелеют и снова заполняются водой с циклами в два либо в три периода по 365,25 Больших Дней. Вы же понимаете значимость этого числа для лльюдьи: столько мельканий светотьмы включают в себя одни Большие Сутки».

«Неужели у лльюдьи десятичная система исчисления? — я оценил их находчивость. — Видимо, по числу их орудийных псевдоветочек?»

«Вы мыслите в верном направлении! — похвалил Зекфоййя. — Но должен вас разочаровать, хоть вы и ученик Бваом-Бвунгха. Никакой осмысленной реакции со стороны лльюдьи за три тысячи Больших Дней наблюдения не последовало. Одно время мы всерьез полагали, что их ответ — это пульсирующая озоновая дыра. У нее, знаете ли, правильные пропорции, основанные на числе «я», и тенденции к переменному росту и уменьшению. Но, увы, озоновая дыра оказалась лишь побочным результатом их бессознательной деятельности».

В поздний холодный вечер я наконец сбросил отслужившую фолио-систему. Обезвоженная листва пала на грунт, чтобы Большой Ночью мне и моим корням было тепло. К утру мой грунт станет от листвы только слаще. Кстати сказать, старый биоматематик не подтвердил и не опроверг мою бредовую гипотезу. Мысль, что взбрела мне на ум этим вечером, уже не отпускала меня. Низшие несомненно склонны к самоорганизации, а лльюдьи вообще во многом похожи на нас. Они редко целеустремленны, часто хаотичны в поступках, импульсивны в мелочах, безответственны в важном, анархичны во внутривидовом устройстве — словом, как мы, экодендроны.

Старик Зекфоййя и его школа ошибаются. Здоровый разум и не должен реагировать на абстрактные прямые и векторы… Овальная озоновая дыра действительно была осмысленным ответом… Я уже засыпал, размышляя об этом сам с собою.

Внезапно разбуженный, я нашел внутри себя, в самой моей биозоне, одного из лльюдьи. Он находился во мне уже несколько мельканий светотьмы, что, по их меркам времени, довольно долго. Лльюдьи производил шум. Я имею в виду те резкие колебания воздуха, за миг до которых он вскидывал свои псевдоветви и чем-то грохотал. Остро пахло продуктами горения селитры. После этого кусочки металла вонзались в некоторые мои тела. Было больно. На вкус я определил, что это — свинец. Целые стаи Низших, хлопоча, взлетали с ближайшего пруда. Я подумал: лльюдьи привлекает к себе мое внимание?

Я стал наблюдать за ним. В чем-то я понимаю Вьязттополя — следить за ними интересней, чем за мурраувьями. Существа лльюдьи, как установили ученые, двудомны, наподобие тел облеппиххи. Этот, по-моему, еще не имел завязей, следовательно, был мужской особью. Он сходу отсек от моего тела четыре опоры и шустро соорудил на них колеблемое на ветру жилище. Я не успел даже понять, чем и как он отсекал эти опоры — кальциевыми дентиновыми выростами, как делают бобвры, или псевдоорганическим образованием вроде «бензплы-држба».

Много суетясь и по-прежнему грохоча, лльюдьи двигался по моей биозоне кругами. В мгновения тьмы он усаживался на одном месте и огнем прожигал в траве овальные либо эллиптические прожоги. Позже лльюдьи пропал. Как уллидтка, он утащил на себе свое жилище, но прежде закинул в мой подлесок те самые три опоры и еще обломок четвертой. Обломок, как я заметил, составлял примерно одну седьмую своей прежней длины. Я думал… Я же сообщал, что по вечерам я поразительно догадлив… Меня осенило: я наблюдал круги, овалы и эллипсы, а этот лльюдьи оставил мне число «л» — 3 целых опоры и еще почти 141 тысячную!

Я успел пометить, «окольцевать», контактера-лльюдьи семечками моих беррезз. Как я и предположил, он отправился на восток, в Мозсктву, ближайший мегатермидтник. Несколько Больших Дней назад особи этого термидтника соорудили на части моей биозоны свои жилища и высадили непристойные плодовые деревья. Если сегодняшняя особь действительно контактер, то он появится среди этих жилищ и завтрашней весной. Я буду снова наблюдать за ним, я его запомнил.

Полагаю, теперь я могу сформулировать мою гипотезу. Завтра, весной, я, скорее всего, буду снова ленив и безынициативен, а сейчас — сейчас мой вечер. Я полагаю, что Низшие — это начальный этап эволюции. Сотни эпох назад, наверное, уже жила цивилизация интеллектуальных Низших. Она перестроила свой мир под себя, породила Корнесферу — способ эмоционально-рассудочного взаимообщения — и эволюционировала в Высших, в нас, экодендронов, существ полисоматичных, многотелесных. Я успел осмыслить все это и снова заснуть, сладко передумывая вновь и вновь мою занимательную догадку. Завтра я, пожалуй, расскажу ее Йеэлли…