«Если», 2003 № 04

Пока Арсений лихорадочно застегивался, Дженкинс успел выпалить подробности. Обыкновенная космическая глыба-бродяга, каких в Рое пруд пруди, сидела на близкой орбите и номинально входила в реестр потенциально опасных объектов. Следили за ней давно. Изначально она не представляла большой угрозы — ее просто хотели подцепить гравитационным лучом и перевести на другую орбиту, превратив опасность столкновения с обитаемым астероидом из маловероятной в нулевую. Рутинная процедура, выполнявшаяся прежде сотни раз. Служба противометеоритной защиты предпочитала авралам превентивные действия.

Сбой произошел в наименее подходящий момент. Одна за другой «посыпались» системы, отключился луч, но «большая считалка» еще действовала какое-то время. Результат вычислений новой орбиты космической глыбы был страшен. Чуть больше трех часов до столкновения. Место ударного контакта — почти точно над турцентром. Энергия соударения — более чем достаточна для обвала сводов бывшей шахты и полного разрушения технического обеспечения. Следствие: выжившие в дальних тупиках позавидуют мертвым, им придется умирать медленно, задыхаясь в темноте. Быстрые спасательные работы вряд ли возможны…

— А «Атлант»? А «Нахальный»?

— Не успеют даже на форсаже. Они сейчас по ту сторону планеты и вне Роя.

Арсений запустил пальцы в волосы.

— Зачем ты это сделал?!

— А что я такого сделал? — В глазах Дженкинса прыгали веселые чертенята. — Подумаешь, совратил младшего оператора «большой считалки»! Думаешь, он самоубийца? Он шутник и в деньгах нуждается. Ему тут скучно. В действительности глыба пролетит километрах в полутора от поверхности, а мы на нее полюбуемся. Красивое, наверное, зрелище…

— Фиктивная катастрофа? — прозрел Арсений.

— А ты что, мечтал о настоящей? Не дрейфь, опасности нет, все проверено и перепроверено… Живее, не то опоздаем. И учти, сейчас начинается твоя работа, только твоя. Я в стороне, я обычный испуганный турист. Твоя задача мужественно сеять панику. И мужественно ее предотвращать. Справишься?

— Постараюсь. А дальше?

— Полезешь в аварийную шахту и устранишь замыкание. Что?.. А меня это не касается, захочешь — разберешься. Там и младенец разберется. На самом деле те кабели вообще ни при чем, система должна автоматически переключаться на резервные, но пусть считается, что в программном обеспечении была «дыра». Тем временем мой шутник запустит одну свою программку-имитатор… Улавливаешь?

— В общих чертах, — сознался Арсений.

— А подробно тебе знать и не нужно. Помурыжь толпу как следует, заставь подрожать и полезай в шахту. Держи. — В ладонь лег крохотный флакончик.

— Это еще что?

— Краска. Седая. Выкрасишь ею полголовы. Вылезешь из шахты — все ахнут. Ну как не ходатайствовать перед начальством о награждении такого смельчака?

— А…

— Походишь седым до конца круиза, ничего с тобой не случится. А мой шутник разорвет контракт и смоется. Здесь еще нескоро поймут, что произошло на самом деле, а когда поймут, будет уже поздно. Сто против одного, что местные власти предпочтут не раздувать дело… Ну чего ждешь, вперед!

Коридор. Слева, почаще — двери номеров «люкс», справа, пореже — двери суперлюксов. Один гиперлюкс в торце. Непривычно скупое аварийное освещение. Бегом! Колотя по пути во все двери! Дженкинс веселился вовсю, по-ребячьи радуясь удачной шутке и малой тяжести. Оттолкнулся от пола, тараканом пробежал по стене. Арсений летел гигантскими прыжками, стараясь лишь не шарахнуться макушкой о потолок. В центральном холле погасли большие обзорные экраны, действовал только малый, служебный, и огромная планета на нем, освещенная сбоку, походила на гигантский чебурек. Сияло внутреннее кольцо, там и сям висели мелкие луны. Тускло светилась пыль.

Персонала — никого. Дженкинс подмигнул: оно и понятно. Инженерам и техникам не до туристов, а стюарды не то попрятались, не то их никто не удосужился разбудить. Оно только к лучшему — с любой точки зрения.

Туристы высыпали неглиже. Недовольное ворчание только что проснувшихся, возгласы удивления, испуга.

— Милый Арсений, что случилось? Ох… Я летаю! Барон, поймайте же меня скорее…

— С удовольствием. Господин офицер, будьте так любезны объяснить нам, что, собственно, происходит? Эта странная побудка…

— Возмутительно!

— Учебная тревога, наверное. Они тут на периферии всегда рады развлечься за наш счет…

— Безобразие!

— Не знаю, как вы, господа, а я пошел спать.

— Господа, предложите же кто-нибудь даме халат, холодно ей в пеньюаре…

— Почему света нет? Кто здесь ответственный?

— Господа, прошу внимания! — Всю веселость с Дженкинса рукой сняло. Играл он отлично. Арсений готов был поклясться, что денди отчаянно трусит, у него даже лоб вспотел, а челюсть прыгала. — Это я взял на себя смелость разбудить вас. По-моему, что-то случилось…

— Что случилось?

— Что?!

— Дамы и господа, спокойствие! — петушиным фальцетом крикнул Арсений. Прочистив горло, поправил тембр. — Думаю, для тревоги нет никаких оснований. Что случилось, я сейчас узнаю, а вас прошу спокойно разойтись по номерам и не впадать в панику…