«Если», 2003 № 04

Вернувшись домой, я пару раз видел рисунки Уорда. Он выпустил смешную книжку, где главную героиню звали Искорка, и должен вам сказать, что он стал рисовать еще лучше. Искорка выглядела раз примерно в десять роскошнее Зенитчицы Эйми, будто художник взял и соединил вместе сразу шесть красоток.

Девушка, выбравшаяся из машины, была родной сестричкой Искорки.

Короткие платиновые волосы, молочно-белая кожа (уж никак не оливковая, которой щеголял ее дружок), маленький вздернутый носик, полные соблазнительные губы и выразительная линия подбородка — совсем как корпус «феррари».

Оглядываясь назад, я вспоминаю, что издалека ее глаза не показались мне какими-то особенными. Наверное, я просто перестал соображать, когда взглянул на ее фигуру. Знаете, ребята, ничего подобного мне видеть не доводилось. У нее была шикарная грудь, напомнившая мне боеголовку ракеты, за такую Джейн Рассел удавила бы кого угодно, а голубой ангорский джемпер старательно подчеркивал все изгибы тела. Несмотря на длинный рукав и страшную жару, красотка чувствовала себя прекрасно и ни капельки не вспотела. Розовые обтягивающие джинсы демонстрировали миру потрясающую попку и ноги, за которые и умереть не жалко. Туфли на высоченном каблуке делали красотку почти одного роста с ее спутником.

Мне казалось, что у меня вот-вот остановится сердце от такой красоты. Но Эрминия заметила мою отвисшую челюсть и мгновенно надулась. Она презрительно посмотрела на девушку, заявила: «Шлюха!» — и швырнула банку с газировкой в кусты.

Я же двинулся к нашим гостям.

Когда я подошел поближе, то заметил три очень странные вещи.

Корпус машины был сделан из одного цельного куска металла, слишком тонкого, чтобы в нем могла прятаться дверь. Такого металла я вообще никогда не встречал; скорее, он походил на пластмассу.

Голый череп парня украшали шишки, расположенные концентрическими кругами, словно кто-то спрятал под кожу вафельницу.

А у девушки были очень необычные глаза — без зрачков. Там, где у людей есть такие черные точки, которые имеют обыкновение сужаться на ярком солнце, глаза незнакомки украшали сверкающие золотистые вспышки.

Впрочем, незнакомец не дал мне времени рассматривать гостей. Он протянул руку, и я ее пожал. Она оказалась сильной, но какой-то неправильной, будто ее сломали, а потом собрали снова, только в другом порядке.

И тут он заговорил:

— Зззип, доброе, чирп, хорошо, ззт, привет! Имя Космос, скрк, собака, ззз, перро, нет, зиип, пес! Имя Космический Пес есть. Сюда прибыть, ззт, чтобы гоняться, я.

Диковинная речь парня была пересыпана корявыми звуками: жужжание, щелканье и скрип, почти механические по своей природе — они встревали между словами. Словно склеенная сумасшедшим диск-жокеем пленка разговора в нью-йоркском кафе и рева последней модели пылесоса. Впрочем, дальше я не стану дословно передавать его речь, хотя и сейчас слышу его голос так же ясно, как и пятьдесят лет назад. Вам нужно только помнить, что всякий раз, когда я буду пересказывать наши с ним разговоры, в них постоянно присутствовали все эти щелчки и жужжание.

— Ну, — проговорил я, стараясь изо всех сил сохранять спокойствие, — здесь самое подходящее место.

Я умирал от желания заглянуть под несуществующий капот его автомобиля. А взгляды на приборную доску, которые я бросал через открытую дверцу — это сводило меня с ума! На панели было такое количество рычажков, кнопок, циферблатов и рукоятей, о каких ни одна машина просто не имеет права даже мечтать!

Но кое-чего не было вовсе. Например, педалей и руля.

Впрочем, все мысли о машине улетучились из моей головы в то самое мгновение, когда к нам подошла подружка Космического Пса. Она стояла так близко, что от моего дыхания шевелились шерстинки ее джемпера.

— Обдалио Бенитес, — представился я и протянул дрожащую, влажную от пота руку.

Красотка пожала ее маленькой сухой ладошкой с тонкими пальцами и наградила меня ослепительной улыбкой, но промолчала.

— Это Стелла есть, — сказал за нее Космический Пес. — Крипто-видовое, квази-супружеское приложение. Овеществленное женское начало и инсеминаторный приемник.

Я ничего не понял из его объяснения, но в тот момент мозги у меня все равно не работали. Мне показалось, будто миллион жужжащих пчел влился в мои вены, когда ее пальцы коснулись моей ладони.

Стелла по-прежнему приветливо улыбалась и молчала. Впрочем, я и сам не мог произнести ни единого слова.

Очень неохотно я выпустил ее руку и попытался сосредоточить все свои мысли на Космическом Псе.