«Если», 2002 № 12

Боевые единицы ударной армии Вена оказались теперь отрезанными от источников энергопитания. Все зависело от исполнения следующего этапа плана. Ударному корпусу надлежало установить связь с оставшимися за линией фронта основными силами.

Моделирование ситуации указывало Рейфу, что он сумеет блокировать установку такой связи с вероятностью до 40 процентов. Он продемонстрировал свои выводы бабушке, и, проглядев их, она усмотрела хитрый маневр Вена Кана.

— Он преднамеренно идет на риск, — заключила Эмма Флери. — Он предпринял свою атаку не ради мелких территориальных приобретений. Он ведет ее по политическим причинам — чтобы отодвинуть в тень своих военных советников и взять в собственные руки управление военными действиями. Нанеси по нему удар всеми силами, которые потребуются, чтобы стереть этот корпус с поверхности Луны. Не колеблясь, возьми резервы со всех остальных частей поля битвы. Его надо подавить!

Рейф никогда не прибег бы к подобной стратегии по собственной воле. Если он ослабит свои фланги, противник непременно воспользуется ситуацией. Однако это было всего лишь его личное мнение. Бабушка уже отдала приказ.

Личность его бабушки сформировалась под воздействием одного из наиболее древних культурных стереотипов. Ее родную среду составляли гангстеры, вытесненные из Марселя конкурентами. Они эмигрировали на Луну, в новое зарождавшееся общество, и захватили руководящие позиции в промышленном комплексе, выраставшем в кратере Коперник. И в конечном счете обратились к методу генетической модификации. Коперник сделался главным экспортером наемных убийц, телохранителей, а также наложниц и наложников. Подобным способом предки Эммы Флери сохранили в незыблемости традиции и нравы времен передела собственности. Эмма неукоснительно следовала закону, подчинившему все ее чувства: властвуй сама — или над тобой будут властвовать другие.

Рейф выбрал двенадцать районов в оккупированной им зоне и урезал подаваемую им энергию на 90 процентов. Область, окружавшая войска противника, получила огромный приток энергии. Коперникианские семенные моли в этом регионе производили новое оружие со скоростью, в пять раз превосходившей свой обычный уровень. Резервные силы Рейфа опустились на противника и набросились на него с яростью, какую не смог предвидеть Вен Кан, моделируя эту атаку. Через три часа десантный корпус Вена оказался безнадежно отрезанным. Его боевые единицы отключались одна за другой, по мере истощения запасов внутренней энергии.

Управляя своими войсками через нейроэлектронные интерфейсы, Рейф потерял всякое чувство меры. Он злорадно улыбался своим мыслям. Подумать только: его грозные солдаты настолько малы, что средний человек способен их уничтожить, несколько раз топнув ногой. Впрочем, человек, и в самом деле шагнувший на поле молекулярного боя, проявил бы чрезвычайную глупость. Горстка разборщиков могла буквально за несколько секунд разрушить молекулярные связи в сапоге скафандра. Бронированный транспорт протянул бы чуть подольше, однако подавляющая часть таких аппаратов остановилась бы, едва успев пересечь границу мольного поля.

Управление более крупными боевыми единицами принесло бы Рейфу больше удовольствия, хотя моли на деле являлись сильным оружием. Следовало считаться и с политической реальностью. Целых три интернациональных спутника наблюдения кружили по орбитам вокруг Луны. И сколько-нибудь заметное нападение в макромасштабе вызвало бы немедленную и сокрушительную атаку. Другое дело — медленный и тягучий натиск. Предшественники Вена Кана пробовали подавать жалобы в Секретариат, однако заседавшие в Сингапуре политиканы различных наций отказывались признавать, что имеют дело с кризисом.

Коперникиане вошли в тесную связь с межнациональными корпорациями и прочими центрами власти. Политики международного масштаба начнут подумывать об интервенции в тот момент, когда само существование Миролюбивой Республики окажется под очевидной и несомненной угрозой. То есть когда он, Рейф Флери, будет готов уничтожить ее. Кровожадная бабушка будет весьма разочарована, если этого не случится.

Наступила горчайшая пора в жизни Вена Кана. Директор Службы внешней безопасности не проявила к нему ни капли милосердия, появившись на его коммуникационном экране спустя полчаса после того, как Рейф Флери начал свою атаку на ударный корпус.

— Все наши расчеты свидетельствуют о том, что противник должен был отвлечь колоссальные потоки энергии от других подразделений, — сказала Директор. — Если бы нам не мешала выбранная вами нелепая система, мы могли бы нанести собственный удар в каком-нибудь другом месте. Но мы парализованы, ведь следующий подсчет голосов будет проведен только через четыре часа! Вам не кажется, что наступило время одуматься?

Вен собрал все остатки былого высокомерия и самоуверенно произнес, глядя в экран:

— Добиваясь военного опроса, я представлял себе, что мы рискуем потерять некоторые возможности, и я осознанно готов ими пренебречь, потому что не хочу вести борьбу на уничтожение.