«Если», 2002 № 08

В последней моей миссии я подошел к коридору, освещенному дальними факелами. И замер в надежде, что хитрость сделает меня невидимым — любой, кто заметил бы мои преувеличенные движения, счел бы их комичными. Пятьдесят недель назад мне выдали тело разжиревшего гурмана, но тот, кто любит вкусно поесть, вынужден идти на риск.

Я выслеживал отряд рабов, освободить которых меня наняли. Откуда-то впереди доносилось позвякивание цепей. В затянутых паутиной проходах глухо перекатывался смех — это наемники Рэкни похвалялись постыдными деяниями прошлой ночи.

Рэкни — всего лишь одно из множества божеств, злобных и коварных. Я вспомнил ее жестокие приказы, распаляя себя до фанатичного бешенства. Большую часть времени я играл кое-как, точно актер, вяло бормочущий свои реплики, однако подвиг, который я намеревался совершить, требовал воодушевления. Мало было прятаться в подземельях под храмом Рэкни, осторожно пробираясь между черепов и гробниц. Чтобы заслужить плату, я должен был освободить два десятка человек.

Стражники выставили часового. Остальные начали удовлетворять свою похоть. Выйдя из тени в нише, я расстегнул бриджи и полил пол. Наклон коридора уж позаботиться о том, чтобы струйка потекла у всех на виду.

Прошла минута. По проходу шел стражник, вот он повернулся. Я выступил из ниши с намерением его задушить.

Он поднял шум. Выхватив жезл, я начал его щекотать, и с истерическим смехом он рухнул на пол. Из-за угла выбежала еще пара стражников.

Я принялся отступать по коридору, размахивая оружием, и услышал бряцание — это в проходе появились закованные рабы, которые стали наседать на прихвостней Рэкни. Один отвернулся, чтобы оттеснить невольников. Напав на другого, я успел пройтись жезлом по его обнаженному торсу. Его же удар не достиг цели: под курткой я носил кольчугу. Два врага катались по полу в пароксизме беспомощного смеха. Вскоре к ним присоединился и третий.

УАААХ! Громкий гудок объявил наступление ежедневного Перемирия. Я едва успел освободить рабов. Среди них оказалась беременная фикция, с которой я познакомился — ну надо же, какое совпадение — почти девять месяцев назад. Объект А присоединилась к моим победным крикам. Тяжело сопя, мы поднялись по трем лестничным пролетам и наконец вышли во внешний двор храма Рэкни, где нас тут же обступили жрецы богини в красных одеждах.

— Ты Дридли? — спросил один, доставая планшет.

Я прищурился на пурпурный с золотом закат.

— Дридли Миртвадит. Несколько минут назад я освободил рабов, которых вы купили у магистра Гасселота. Трое ваших наемников признают…

— Они живы.

Моя самодовольная усмешка скрылась в густой бороде.

— Они разоружены.

— Но ты не вывел своих подопечных из подземелья, — возразил жрец.

— Если хочешь, пусть нас рассудит Дом Богов. Я заявлю, что никто иной, как вы, помешали дюжине отчаявшихся мужчин и женщин выйти на площадь, а ведь все жрецы приносят клятву ни во что не вмешиваться.

Человек в красном оскалился.

— Не можем же мы все деловые операции отправлять в Дом Богов. Ладно, я не стану оспаривать твои претензии.

С дальнего конца двора к нам подошла женщина в красном одеянии.

— Дридли, на тебя открыта охота. Держись подальше от темных закоулков Чайла. Большое брюхо — большая мишень.

— Через месяц боги заключат иные союзы, — рассмеялся я. — Миртвад и Рэкни снова станут друзьями. Такое бывало не раз.

— Пойдем, — потянула меня за рукав Объект А. — Не нравятся мне эти декорации. И все эти лестницы. Мне надо присесть и отдохнуть.

— Как ты себя чувствуешь?

Темные круги под ее глазами меня встревожили. Волосы женщины свалялись. Она слишком устала, чтобы заботиться о внешности. На мощеной площади напротив храма Рэкни имелось небольшое бистро.

— Как насчет тарелки супа с ломтем хлеба, прежде чем мы войдем в храм? — предложил я.

Треть своего ужина Объект А проглотила с жадностью изголодавшегося, а остальное оттолкнула.

— Через час снова есть захочу, — пожаловалась она. — Малыш монополизировал мой живот. Для еды совсем не осталось места.

— Мы можем подождать.

— Со мной такое часто случается, — отозвалась Объект А. — С тех пор как попала в лапы Гасселота, я то и дело пропускаю богослужения. Будь храм Миртвада в центре Чайла, я бы его посетила, но пройти через весь город нелегко.

Я пожал плечами.

— С тех пор как Миртвад победил Элсевада, он правит Гандом, но здесь, в Чайле, нам приходится обходиться окраинами, где рента ниже.

При упоминании имени Элсевада Объект А поежилась.

— Дридли, эта история с Рэкни всего лишь мелкая стычка. Элсевад — другое дело. Мало того, что ты поклоняешься богу, который провел армию Королевы-Ведьмы через Лэтпэнс, но жрецы Элсевада ненавидят тебя за то, что ты украл тайну подвески.

— Сектантские молельни воспрещают жрецам насилие. Элсеваду придется нанять ассасина.

Объект А покачала головой.

— У Элсевада достаточно денег, а ты только что освободил двадцать с лишним рабов. Они пойдут в услужение к любому, кто предложит наибольшую цену.

Я уставился в пустой винный стакан.

— Такова жизнь.

Объект А стряхнула крошки с туники.

— Не хочу сегодня идти в храм. Может, просто посидим?