Эскорт

Спустя некоторое время, лоты представляют собой предметы нового времени. Книга Миши в коллекционном издании продается за семьдесят тысяч долларов, что весьма неплохой результат для предмета, у которого еще нет многовековой истории за плечами.

— Поздравляю, дорогая, — обращаясь к подруге, щебечу я, ожидая момента, когда Аарон заговорит про мое платье. — Отличный результат! Куда потратишь деньги?

— Еще не решила. Может, на твое платье? — смеется девушка. — Кстати, где оно? Ты нашла маникен?

— Следующий лот — платье «Возрождение из пепла» дизайнера Эльзы Эймс. Обратите внимание на детали: корсетный верх платья, инкрустированный кристаллами Swarovski в сочетании с перьями. Стартовая цена — десять тысяч долларов, — объявляет Аарон, а я, не долго думая, выхожу прямо на сцену.

Чувствую, как на меня устремлены десятки пар глаз. Скоро на меня будут смотреть сотни. Мне нужна провокация.

Мне нужно, чтобы меня заметили. И пусть я рискую быть выгнанной с этого мероприятия, истина проста: без риска, нет кайфа.

Я всегда иду ва-банк, и обожаю безумие. Вот и все.

* * *

Все взгляды обращены на меня. Софиты бьют по глазам, и я чувствую себя так, словно вышла в прямой эфир государственного канала полностью обнаженной.

Или разгулевающей нагой по Таймс Сквер или Пиккадилли.

На всех площадях мира одновременно.

По залу проходит взволнованный гомон, в то время как я выше поднимаю голову и расправляю плечи. Возмущение многих присутствующих нарастает, а я с восторгом рассматриваю свое платье в одном из боковых зеркал.

Ручная работа. Перья, которые невозможно достать просто так, и невообразимо чистые кристаллы, сияющие, словно бриллианты. Красное платье огненной птицы, подчеркивающее все изгибы моей фигуры и красивую зону декольте. Все модели и эскортницы давятся роскошным шампанским, в то время как несколько женщин и мужчин, облаченных в национальную восточную одежду, стремительно покидают зал.

Кажется, моя откровенность оскорбила и задела чьи-то чувства и религиозные взгляды. Арабские женщины жуткие собственницы, а мужчины на официальных мероприятиях не могут себе позволить так откровенно пялиться на провокационно одетую женщину.

Но помимо осуждающих возгласов, я слышу и восхищенные. Меня можно ненавидеть, можно желать мне смерти или потери всего, чем одарила меня природа. Можно любить и обожать меня, быт одержимыми мной.

Можно обсуждать, критиковать, восхищаться.

Единственное, что остается невозможным — оставаться ко мне равнодушным.

Так было всегда. С самого детства. Даже будучи маленькой девочкой в грязных обновках, я выделялась из группы ярким пятном. Бог подарил мне дьявольскую красоту, забрав взамен душу.

Любовь родителей, счастливое детство, теплый и уютный дом — это и есть душа.

— Попрошу тишины, дамы и господа, — ударив молотком по кафедре, заявляет в микрофон Аарон. — Сохраняйте спокойствие. Начинаем торги. Двадцать тысяч, дама в третьем ряду слева, — за мое красное платье начинается стремительная и не менее кровавая битва.

Я кружусь на месте, улыбаясь и отправляя воздушные поцелуи всему залу. Несколько бокалов шампанского кружат меня с неимоверной силой, а я кружу весь зал своим раскрепощенным поведением. Все женщины продолжают кусать локти, наблюдая за тем, какими взглядами меня одаривают присутствующие мужчины, являющиеся «самыми вкусными сливками». А другие — только и успевают поднимать свои таблички.

Внезапно, во время поворота вокруг своей оси, я замечаю то, что заставляет меня замереть на месте. И едва ли не упасть прямо на сцене. Я подворачиваю ногу под аккомпанемент злорадного женского смеха.

Это алкогольная галлюцинация? Ведение? Быть может, мне в шампанское подмешали наркотик?

Я замираю, вглядываясь в черты лица мужчины, восседающего на балконе большого зала. Раньше я его не видела — очевидно, он был скрыт охраной, которая разошлась в сторону и теперь стоит по оба его плеча.