Еще воспарит. Битва за Меекхан

Вот как я, один из последних оставшихся в живых защитников холма Олс-Терса, вспоминаю об этом. И, возможно, мои товарищи помнили это иначе, возможно, их сердца в то время разрывали другие эмоции, но мои воспоминания именно такие - единственное, что имело для меня значение в то время, это не умереть на коленях."

* * *

Когда они пришли забрать Знамя и знаки отличия его Хранителя, то нашли особняк пустынным и тихим, как могила, но это их не удивило. Они уже знали, что Субрен-кул-Маррес уволил всех, выплатив каждому из тридцати девяти слуг, оставшихся с ним, необычайно щедрое выходное пособие - редкость для такого скряги. Сам князь ждал людей из Крысиной Норы в бальном зале, где посреди мраморного пола стоял огромный сундук, пятнадцать футов в длину и три фута в ширину и высоту, предназначенный для хранения Великого Знамени. Князь лежал на сундуке, опоясанный кушаком, с церемониальным мечом на боку и шкатулкой с печатями, прижатой к груди. Мертвый. Его лицо было тошнотворного фиолетового цвета и искажено пронзительной гримасой, наводящей на мысль, что яд, который использовал князь, оказался не таким быстрым и щадящим, как он, вероятно, ожидал, и что кто-то позже положил его труп на сундук со Знаменем.

Командир отряда Крыс указал на лист бумаги, лежащий рядом с трупом князя.

- Проверьте, что там написано.

Его заместитель развернул бумагу, просмотрел ее и скривился.

«Всегда на страже, всегда без изъяна», — прочитал он вслух. - Что это за стишок?

- Девиз Хранителя Знамени.- Командир отряда вдруг почувствовал себя плохо. - Сними его и открой сундук.

Это были Крысы, и они уважали мертвых князей, как и любой другой труп, так что через мгновение последний Хранитель Знамени лежал на полу, крышка сундука поднялась с тихим скрежетом.

- Эван. Вы пойдете к Первому. Немедленно. Скажешь ему, что мы нашли.

- Но вы мы не знаем….

- Тогда найди его! Или найди императора и скажи ему, что у нас нет Великого знамени, хотя он велел нам доставить его. Остальные проверяют имущество, а ты, Корел, собирай еще две команды и начинай допрашивать местных жителей. Если отсюда вынесли знамя, то наверняка кто-то видел людей с огромным мешком. И десять оргов тому, кто найдет слуг. Кого угодно.

* * *

Псица соскочила с коня резвее, чем намеревалась, и, размахивая журналом, перевязанным алой лентой, направилась к императорскому шатру. Охранники узнали ее издалека, так как она уже полдня летала на Лебединый холм и обратно, поэтому пропустили девушку без единого слова. Вокруг царило движение, свидетельствующее о том, что вот-вот произойдет что-то важное, туда-сюда сновали гонцы, бригада строителей возводила неподалеку мачту высотой в несколько десятков локтей, а группа мужчин и женщин в темных капюшонах, видимо, что-то колдовала, потому что воздух вокруг них попеременно искрился кристаллами льда и клубился паром.

Вот так выглядит подготовка к решающему столкновению.

Она устала, но в то же время по какой-то необъяснимой причине чувствовала себя счастливой и возбужденной, как будто настроение момента давало о себе знать. Все готовились к чему-то грандиозному, и очевидно, что это будет великое событие.

Ей было приятно принимать в этом участие, а тот факт, что впервые она несла письмо, перевязанное красной лентой, лично врученное ей главой внутренней разведки, вызывал у нее особую гордость. Красная лента означала- послание первой важности, чтобы передать его императору.

Эта гордость раздувалась в ней до тех пор, пока Креган-бер-Арленс не сломал печать и не прочитал послание.

Она чуть не упала в обморок, увидев, как изменилось лицо правителя.

- Сказал ли он вам то, что написано здесь? - Император не поднимал на нее глаз, поэтому ей потребовалось мгновение, чтобы понять, что вопрос был адресован ей.

Она задыхалась. Проклятье, она пригнулась, как учила ее мать.

- Нет, Ваше Величество.

- Ну, я напишу… Нет, лучше я скажу вам, а вы передадите это лично Гетроверу. Секрет должен быть сохранен… никаких записей, и чем меньше людей знают о том, что произошло, тем лучше…

Последние слова он пробормотал почти неразборчиво. Но когда он посмотрел на нее, его взгляд был удивительно ясным и трезвым.

- Отныне в этом деле ты - единственный посланник между мной и Первой Крысой, девочка. Ты немедленно отправишься к нему и скажешь, чтобы он нашел его. Независимо от стоимости. За час до рассвета он должен быть у моей палатки. Если нет, то он, вторая и третья крыса потеряют головы. Даже если это будет последнее, что я сделаю как император Меекхана. Запомнишь?

Вспомнит ли она? Ее учили этому в течение последних месяцев.

- Да, Ваше Величество.

- Тогда иди. Сейчас же!

Сев на лошадь, она дрожала так, как никогда раньше, с тех пор, как ждала в тюрьме, чтобы быть повешенной. Молодой щенок гончей собирается передать смертельную угрозу одному из самых могущественных людей в Империи. Она почти скучала по своей уютной камере.

* * *

Начальник Норы сидел в кабинете князя и тупо смотрел на разобранный пол. У него заканчивались идеи.