Error 02. Троян

Чесноков вздохнул. Его взгляд устремился куда-то сквозь Юлю. Казалось, он вновь переживает события далёкого прошлого. На виске запульсировала жилка, а зрачки едва заметно увеличились.

– Я отлично помню тот день, – негромко произнёс он. – Хотя был ещё совсем мелким. Дед вернулся домой поздно ночью, сильно потрёпанный после стычки с магом-пришельцем. Я вышел из комнаты, чтобы встретить его. Дед хромал, на голове у него кровоточила гематома, справа на груди виднелась большая вмятина, но он твёрдо держался на ногах, спасибо словоформам. В его руках я увидел эту самую бутылку, – Чесноков указал на сосуд в металлическом шкафу. – Теоретически бесконечный источник энергии. То, что возвысило нашу семью над остальными говорящими. То, что дало нам силу, богатство и власть, сделало нас теми, кто мы есть. То, что толкнуло меня на создание словоформы, способной изменить историю человечества… – губы Чеснокова искривились в жутковатой фаталистической усмешке, в глазах мелькнула циничная нигилистическая самоирония. – Урановый, мать его, самогон.

– Лол, – растерянно произнесла Юля. Слова о величайшей словоформе она явно пропустила мимо ушей. А вот Фубуки, в отличие от сестры Ильи, запоминала всё до последнего слова. Хотя и удивлялась ничуть не меньше. – Прошу прощения за интернет-жаргон, это я из-за лёгкого офигевания… Урановый… мать его… самогон? Как это вообще работает?

Чесноков вздохнул. Тяжело вздохнул, словно речь зашла о проблеме, которая тянется уже много лет, ноет, словно застаревшая заноза, никак не разрешается и не даёт покоя.

– Неизвестно до сих пор, – сказал он. – Каким-то образом маг перегнал уран двести тридцать пять в… гм… в высокоградусный алкогольный напиток. И при этом очень радиоактивный напиток. Только частицы, которые этот самогон испускает, ведут себя очень странно, не так, как обычное излучение. Они не возбуждают атомы вещества, не ионизируют их, а… – Чесноков замялся, обдумывая слова. – В общем, странное излучение взаимодействует не с атомарным уровнем, а скорее с клеточным, насыщая его молекулами спирта. Проще говоря, сделаешь глоток, вдохнёшь или просто постоишь рядом с бутылкой – опьянеешь.

– Ого… и больше никаких последствий? – уточнила Юля. – Лучевая болезнь и прочие малоприятные перспективы скорого облысения?

– Нет, ничего такого у подопытных зафиксировано не было, – сказал Чесноков. – Никаких классических симптомов радиоактивного заражения. Только самое банальное опьянение, как если бы они просто распивали обычный алкоголь.

– Так это круто, – хихикнула Юля. – Вдохнул, как следует, и уже «тёпленький». Этот маг был тем ещё затейником.

Чесноков строго посмотрел на дочь.

– Но есть нюанс! Период полураспада урана – сорок тысяч лет. Если эта штука тебя облучит – «тёпленьким» проходишь ближайшие сорок тысячелетий. Если, конечно, раньше не умрёшь. Лично знал нескольких бедолаг, которым не повезло вдохнуть этого зелья во время боя с магом-пришельцем.

– Ой, вот это, конечно, печально, – ужаснулась Юля, прижав ладони к щекам. –  И кто эти счастлив… бедолаги?

– Один из них – наш дед, – Чесноков недовольно посмотрел на дочь, заметив её намеренную оговорку. – Немного вдохнул до того, как обернул бутылку в защитную оболочку из словоформ. Со временем ему удалось избавиться от опьяняющего эффекта, но несколько лет после стычки с магом он вёл себя, словно подвыпивши.

Чесноков вздохнул. Видимо, его сейчас посетили не самые приятные воспоминания.

– Да уж, люблю нашу семью, – заявила Юля. – Такие подробности всплывают, одна фееричнее другой. Но ценность этого уранового самогона, как я поняла, не в тысячелетнем запое, а в энергии, которую из него прямо сейчас извлекают словоформы?

– Именно, – подтвердил Чесноков. – Самогон… топливо в бутылке производит в три раза больше энергии, чем вся наша АЭС. Есть мнение, что это далеко не весь потенциал, и если правильно настроить словоформы-энергопирёмники, можно добиться взрывного прогресса в добыче энергии. Подозреваю, что маг-пришелец на самом деле хотел создать источник огромной силы, а алкогольная тема – просто побочный эффект.

«Чеснокову-младшему явно хочется верить в свои слова», – подумала Фубуки.

– Да, скорей всего, – не очень уверенно отозвалась Юля.

– Враги нашей семьи думают, что невероятное количество энергии вырабатывается за счёт использования особых тайных словоформ, воздействующих на атомную реакцию, – пояснил Чесноков. – Но подобных словоформ просто не существует, конкуренты роют носом землю. Секрет, как ты понимаешь, в бутылке с урановым само… топливом. Никто не должен о ней знать – кроме посвящённых членов семьи, – отец выразительно посмотрел на дочь. – Илья в их число пока не входит.

– Да и это к лучшему, – Юля кивнула. Она прекрасно поняла намёк. – Он ещё совсем зелёный огурец. Рановато ему… в серьёзные дела.

– Что ж, думаю, на сегодня всё… – задумчиво подвёл итог Чесноков. – В подробности работы словоформ-энергоприёмников я посвящу тебя позже.