Эрна Штерн и два ее брака

– Мне его отдали на улице. Но я был так шокирован случившимся, что совершенно не помню, куда его дел.

– Возможно, Дитер, вы его мимо кармана положили, – внесла идею Грета. – Может, он до сих пор там валяется. Предлагаю пойти поискать.

– Ну конечно, ждет, пока вы его поднимете, – саркастически ухмыльнулся менталист. – В этом случае его давно уже кто-то подобрал. Плохо, конечно, что не посмотрим само заклинание, но будем работать с тем, что есть. Ждите в коридоре, инорите потребуется ваша помощь.

Но инорита категорически не желала расставаться с Дитером. Она истерически рыдала и пыталась поцарапать всех, кто пытался препятствовать ее единению с любимым. Тот пытался ее уговаривать, но она не хотела слушать. Ей казалось ужасным все, что приводило к расставанию с Дитером хотя бы на краткий миг. Менталист недолго наслаждался представлением и попросту отправил Фогель в сон, Ведель еле успел подхватить ее на руки.

– Вы неплохо вместе смотритесь, – заметил маг, склонив голову набок и явно любуясь представшей его взору картиной. – Как, снимаем с нее приворот или наносим на вас? Мне без разницы.

– Снимаем, – ответил Дитер, быстро сгружая Лизу на ближайшую лежанку и торопливо покидая комнату.

– Да, – задумчиво протянул менталист ему вслед, – не хотят люди быть счастливыми.

– Кому оно нужно, такое счастье, – ответила Грета.

Ждали мы в коридоре довольно долго. Ждали молча. Говорить ни о чем не хотелось. Я вспоминала Фогель под воздействием заклинания и никак не могла отделаться от мысли, что выглядела бы так же, если бы взяла браслет первой. И тогда уже я, пуская слюни от восторга, висла бы сейчас на Дитере, правда, как мне кажется, в этом случае он особо не возражал бы и даже согласился сам ко мне приворожиться. И все были бы счастливы. Но Грета права – кому оно нужно, такое счастье? Мне точно нет.

Наконец менталист вышел.

– Приворот с вашей подруги снял. Будить я ее не стал. Она проспит до утра и о сегодняшнем дне ничего не будет помнить.

– Зачем? – удивилась Грета. – Ей было бы полезно вспоминать и краснеть от стыда. И до общежития ее придется нести. А так ножками дойдет, и Дитеру мучиться не надо.

– Видите ли, отголоски чувств, которые она испытывала по отношению к вашему другу, еще очень сильны. В такой ситуации любовь наведенная может перейти в реальную. Это вам нужно? – сказал менталист, обращаясь к Веделю. – Мне кажется, нет. Лучше поносить девушку на руках полчаса, чем всю жизнь.

– Мне тоже, – передернулся курсант.

– Тогда забирайте. Доброго вам вечера.

Ведель решил не носить на руках посторонних девушек даже полчаса и попросту перекинул ее через плечо. Вид Веделя, таким приметным образом несущего Фогель, напомнил мне недавнее происшествие с Олафом, когда его точно так же тащил Штаден. И, как оказалось, не только мне.

– Мне кажется, – протянула Грета, – они с Олафом просто созданы друг для друга.

Экипаж мы нашли довольно быстро, и Дитеру не пришлось тащить посапывающую Фогель всю дорогу до общежития. Весила она отнюдь не как птичка. Но Ведель не жаловался, он донес Лизу до ее кровати и аккуратно туда сгрузил. Ее соседка испуганно ахнула, и Грета начала эмоционально рассказывать выдуманную историю, как у Фогель случился припадок на улице и мы носили ее к… Мы с Дитером слушать ее не стали и ушли. Я чувствовала себя очень виноватой перед ним, что даже не засомневалась в том, кто нанес заклинание на браслет. Следовало извиниться, но это оказалось так тяжело. Я немного помялась, подбирая подходящие слова, но молчать было уже нехорошо.

– Я хочу попросить у вас прощения, – наконец сказала я. – Как я могла даже на минуту поверить, что вы на такое способны? Пожалуйста, простите меня, Дитер.

Повинуясь неосознанному порыву, я положила ему руку на плечо и поднялась на носочках, чтобы поцеловать в щеку. Но Дитер неожиданно накрыл мои губы своими и начал целовать по-настоящему. Его губы были неприятно влажными и горячими. Язык, проникший внутрь моего рта, вызывал рвотные позывы. Я отчаянно пыталась вырваться, и наконец он отпустил меня.

– Я напугал вас. Простите, – покаянно сказал он.

– Напугали, – подтвердила я с негодованием. – Зачем вы это сделали?

– Простите, – повторил он. – Мне вдруг показалось…

– Вам показалось. Я просто хотела поцеловать вас в щеку, как друга.

Теперь передо мной извинялся Дитер. Я уверяла, что уже забыла это досадное недоразумение, но хотела лишь одного – чтобы он ушел как можно скорее. Наконец он ушел. Я выдохнула ему вслед с облегчением и поняла, что в Веделя влюбиться бы никогда не смогла. Он вызывал во мне лишь дружеские чувства, а физически был неприятен. Моя теория, что мне просто нравится целоваться, потерпела сокрушительный провал. Нет, мне нравилось целоваться, но только со Штаденом. Теперь даже мысли, чтобы делать это с кем-то другим, казались отвратительными. И я не понимала, как могла когда-то целовать Олафа.

Глава 31