Эрна Штерн и два ее брака

Когда я перебирала фигурки животных, взгляд вдруг зацепился за подвеску в форме волка, и мне неожиданно так захотелось сделать артефакт для собственного «мужа». Ведель говорил, что для них очень важна хорошая защита, а Штаден утверждал, что мои артефакты пробьет не всякий архимаг. Значит, такая вещь очень даже пригодится. Только вот что он подумает? Я решила, если сделаю два – для Кэрста и Дитера, тогда и вопросов не возникнет. Я отложила волка и стала выбирать основу для второго артефакта. Почему-то под руку попадались всевозможные змеи, но дарить такое Веделю даже некрасиво, наконец я решила не мучиться и взяла фигурку лиса – будем считать, что он тоже рыжий.

Никогда еще изготовление артефакта не было для меня таким удовольствием. Я представляла, как Кэри с благодарностью мне улыбнется, и только от проигрывания в голове этой сцены мне становилось очень легко и тепло. Окончательно пришло понимание, что не могу себя больше обманывать – я влюблена в собственного мужа. Только чувства эти не нужны были ни ему, ни мне.

Глава 26

У родителей я пробыла меньше, чем собиралась. Меня подгоняло и ворчание деда, и – что греха таить? – желание увидеть Штадена. Но он и не подумал к нам заглянуть пораньше. Я хотела зайти к нему сама и подарить артефакт, но оказалось, что из общежития он выселился. Искать мужа в Военной академии мне показалось неразумным, да и, скорее всего, он живет в семейной квартире, адрес которой я не знала. А вот Ведель пришел, и ему я сразу вручила лисью подвеску.

– Если ваш ректор считает, что от моих артефактов может быть какая-то польза, то вам он пригодится.

– Это мне? Правда?

Он так обрадовался, что мне стало стыдно. Я про него и не думала, пока не решила сделать артефакт Штадену. Н-да. А еще влюбляться собиралась.

– Конечно, вам, – кивнула я. – Видите, у лиса глаза зеленые, совсем как у вас.

– Спасибо, Эрна, – прочувствованно сказал Ведель. – Вы даже не представляете, как для меня важно ваше внимание.

Дитер рассыпался в благодарностях, а у меня возникла стойкая уверенность в том, что этот подарок – ошибка, но отменить сделанное было уже нельзя. Поэтому я попыталась перевести разговор на другую тему.

– Дитер, это мы с Гретой должны вам сказать спасибо. Если бы не ваши учебники, мы бы никогда так хорошо не сдали экзамен по артефакторике. Кстати, вот, возвращаю вам книги и очень благодарна вам за них.

Я сняла с полки увесистые томики и вручила их Веделю.

– Они вам больше не нужны? – уточнил он.

– За это время я их наизусть выучила, – улыбнулась я.

Он улыбнулся мне в ответ и как-то так улыбнулся, что я очень обрадовалась, что в комнате, кроме нас, находится еще и Грета. Нехорошая это была улыбка, жадная. Разговор дальше не заладился, и вскоре Ведель с нами попрощался. Уходил он очень довольный, что меня несколько насторожило. Подруга тоже не преминула отметить.

– Смотрю, Эрна, поездка домой не выбила из твоей головы эту глупую идею, – заявила она, лишь только я закрыла за курсантом дверь.

– Ты о чем? – удивилась я.

– Ты что, серьезно решила заставить себя влюбиться в Веделя?

– Нет, я захотела подарить артефакт Штадену, но если ему одному дарить, он может что-то не то подумать, – призналась я.

– Лучше пусть он что-то не то подумает, чем Ведель, – заявила подруга. – Тебя не беспокоит, что Дитер это воспринял как факт твоей явной склонности? Он выглядел таким довольным, как лис, попавший в незакрытый курятник.

– Мне это пришло в голову, лишь когда он начал благодарить, – признала я. – Но не забирать же подарок? Все так глупо получилось.

– Зачем тебе вообще понадобилось делать эти артефакты? – не унималась Грета.

Ответить ей оказалось нечего, внятного объяснения своему поступку у меня не было. «Захотелось» – это никак не может быть основанием для действий взрослого человека.

– С другой стороны, – задумчиво сказала подруга, – может, все не так уж и страшно? Если ты планируешь брать заказы, можно это рассматривать как рекламу.

Я промолчала. Пока я не решила, стоит ли этим заниматься. Да, это великолепная практика и дополнительный заработок, но острой необходимости в деньгах у меня нет, практики хватает, а Штаден просил этим не заниматься, и мой отец его поддержал. Мнение отца для меня всегда очень много значило. Ладно, не буду сейчас про это думать, вдруг желающих приобрести у меня артефакты не окажется, а я заранее переживаю. Мне об учебе думать надо, а не о подработках и трудностях с Веделем и Штаденом.

На этом я и остановилась – как можно больше заниматься и по возможности не страдать, благо мой «муж» теперь учился в другом месте и никак не мог отвлекать от учебы. Но выполнить это не получилось – помимо Штадена нашлись те, кому его лавры не давали покоя. На первой же лекции Олаф демонстративно сел рядом со мной, что меня несказанно удивило.

– Что, Штадена нет, можно и погеройствовать? – ехидно осведомилась подруга.

– Я ему Эрну отдавать не собираюсь, – мрачно ответил парень и насупился.

– Где ты был несколько месяцев? В летаргическом сне?