Ермак

Ещё через пару дней после визита Корфа я перебрался к Селевёрстовым. Мария своей тайны, несмотря на множество бесед между нами о медицине будущего, так и не открыла. А ещё через три дня на пароходе в станицу прибыл Арсений Тарала, который стал для меня как будто для Золушки принц на белом коне и с хрустальной туфелькой в руке. С его помощью на пароходе «Амур» я мог дойти до Сретенска, а дальше с купеческим караваном «Чурина и К°» до Иркутска.

Было много споров о необходимости и возможности моего путешествия и поступления в училище в такой физической форме – и с Арсением, и с дядькой Петро, который на подмогу вызвал Марфу-Марию. Но удалось убедить всех.

Двенадцатого июля девяносто первого года я на борту парохода «Амур» отправился в поход за офицерскими погонами. За месяц надо было успеть пройти две тысячи вёрст. Оставлял я станицу с легким сердцем. Одной из причин была та, что в последние дни меня начало терзать чувство вины перед станичниками. Появление моей матрицы сознания в теле Тимохи Аленина привело в большей степени к негативным последствиям для жителей моей станицы и округа в вопросе сохранения их жизни и здоровья.

При разгроме банды Золотого Лю пятнадцать казаков из Албазинской сотни погибло да больше десятка серьёзно ранено было. Из станичников один казак погиб да один тяжело ранен был. При нападении на цесаревича и на станицу трое ольгинцев погибло да трое раненых, а из станичников одиннадцать раненых. Из них Антип Верхотуров и дядька Михаил Лесков – тяжело.

Вот и терзала меня совесть, отыгрываясь за мешок с золотыми самородками. «По твоей вине, гвардии подполковник, казаки погибли. Сидел бы на жопе ровно, ничего бы и не случилось. Нет, надо было свою исключительность показывать, мир изменять…» – шептала мне эта мадам, заставляя мучиться и искать оправдания.

Поэтому, оставив за бортом пристань станицы, я вздохнул с облегчением. Не будет меня в станице, не станет точки притяжения различных бедствий для неё. Тем более, Митяй Шохирев, придя проводить меня, рассказал, что начальником школы для обучения мальков, старшей группы и казаков-малолеток назначен именно он. Ромка Селевёрстов и старшие троек идут к нему замами по обучению. В образовательный процесс, которым старшаки будут руководить, Дмитрий особо лезть не будет. А нарушителей дисциплины очень убедительно приструнит.

К октябрю деньги из казны генерал-губернатора придут. Казаки от сельхозработ освободятся и за пару недель всё возведут – и здание школы, и полигон перенесут. Так что к концу октября занятия в школе начнутся. И мне дом с подворьем заодно отгрохают. Я усмехнулся про себя, вспоминая, каким заботливым и даже, можно сказать, нежным был этот гигант при расставании на пристани. В последние месяцы мы с Дмитрием сильно, несмотря на десятилетнюю разницу в возрасте, сдружились. И за свою школу я теперь был спокоен.

По пути в Иркутск произошло только одно интересное событие – встреча в Албазино с пароходом «Ермак», тянущим баржу, на которых разместились возвращающиеся с охраны цесаревича офицеры и казаки Амурского полка, а также группа высокопоставленных чиновников из МВД и корпуса жандармов.

Последние, от кого-то узнав, что я присутствую в Албазино, быстро меня нашли и устроили блиц-опрос-допрос. Если штабс-ротмистра Савельева можно было назвать неплохим специалистом в этой области, то представшие передо мной зубры сыска и следствия были суперпрофессионалами. За два часа меня осмотрели, обнюхали, вывернули наизнанку, завернули обратно. Заставили вспомнить всё, включая те моменты, на которые не обратил внимания и, казалось, не помнил. В конце концов, будто пропущенный через стиральную машину, мясорубку, а заодно асфальтоукладчик, был отправлен восвояси.

После беседы с этими мастерами у меня сложилось впечатление, что тайна нападения на конвой цесаревича продержится недолго. Тем более со стороны раненого генерал-губернатора Приамурья барона Корфа им будет оказано любое содействие. Барон такую плюху со стороны неизвестного пока лица или группы лиц вряд ли простит. Тех хунхузов, что нападали на станицу и пароходы цесаревича, возьмут в оборот быстро даже на китайской стороне. Но это уже, слава богу, не мои заботы.

Ещё одной неожиданностью стало знакомство с наказным атаманом Амурского казачьего войска генерал-майором Беневским и командиром Амурского казачьего полка полковником Винниковым. И Аркадий Семёнович Беневский, и Григорий Васильевич Винников, которые также находились на «Ермаке», оказались милейшими людьми, нисколько не чурающимися общения с молодым казаком. Когда полковник Винников узнал, что его начальство уже предоставило мне письма-прошения для начальника Иркутского училища, то немедленно написал аналогичное и выразил надежду, что скоро хорунжий Аленин примет полусотню в его полку.