Эритопия

— Сказать что всё хреново можно, тем более так оно и есть, — такими словами начал собрание Андрей. — Нападения монстров происходят регулярно, продукты питания и сами по себе приходят в негодность, да ещё и часть ночных монстров портит припасы.

— Это мы и так знаем, — поднялся тучный Алексей. — Ты лучше скажи что делать дальше? Скоро нас всех поубивают.

— Дальше, — посмотрел Андрей на говорившего, — мы будем выживать и делать всё от нас зависящее, чтобы не умереть с голоду. Мы все будем ходить и собирать то, что поможет нам выжить. В дома будем заселяться не как сейчас по паре-тройке человек, а по пять-десять, — тут он поднял руки, призывая успокоиться зашумевший зал. — Понимаю что будет тесно, но для экономии дров, смолы да и просто из соображений безопасности, мы все переселимся ближе к центру. Все продукты нужно сдать в амбар, там они остаются в сохранности даже во время ночных нападений. Все припасы, схроны, кто что имеет, отдаём. Иначе пропадёт, почём зря. Нас сейчас осталось всего шестьдесят три человека, с учётом того, что к нам присоединились те, кто в момент появления в этом мире, оказался не рядом со всеми, значит нам должно хватить десяти домов в центре. Так и обороняться, в случае нужды, проще, и дров со смолой меньше потребуется.

Да, нас заметно убыло. И всё дело в том, что все три группы Дениса сгинули в инсте. Они ушли на кладбище утром после смерти второго члена группы Тани и больше не вернулись. Олег с Димой пытались сходить за ними, но инст — это инст. Если туда вошла одна группа, то она его и должна пройти или покинуть. В ту же самую копию инстанса другая группа попасть не сможет. Вот и вернулись наши охотники, ничего не исправив. Самое плохое было в том, что Денис забрал из плотницкой мастерской оба топора, что там были, молоток и несколько стамесок. И всё это добро сгинуло вместе с ним.

Ещё несколько человек, пытавшихся выживать в одиночку, погибли. Трое вернулись и влились в коллектив. Оказалось, что вокруг бродят монстры и если некоторых можно было спокойно убить собственными силами, то от других спасало лишь бегство. Вероятно некоторым не повезло встретить более сильных монстров, от которых невозможно сбежать. Их вещи находили позднее, но не всех.

Два парня и одна девушка решили посвятить себя крафту и если для плотника тут было чем заняться, то кузнец, по факту, мог заниматься только заготовкой древесного угля. Железа не было. А то, что имелось, необходимо было сохранить — инструменты. Марка, голубоглазая, белокурая, низенькая девушка, решила заняться травничеством и зельевареньем. С самого утра она отправлялась на сбор всяких трав, днём пыталась что-то варить, вечером выбирала из принесенных листьев, ягод, грибов что-то для себя и снова скрывалась в мастерской. К тому же некоторые вещи, выпадавшие из монстров, отправлялись ей же, для опытов. Ну а куда ещё девать щитовидную железу биконала или печень крагозу?

— Нам уже сегодня нужны люди, которые имеют знания по земледелию! — продолжал Андрей. — Нужно запасти семена, чтобы весной заняться огородами, а по осени собрать хороший урожай. То, что в этом году мы просрали большую часть припасов — только наша вина. Слишком поздно сообразили, что хранение овощей в игровом мире, в специально предназначенном для этого здании — лучший метод сохранить их! Да, порой забывается, что это игровой мир, ведь мы все живые, всё чувствуем, ощущаем, но и игровые условности никуда не делись. Вот мы и должны приспособиться к этим игровым условиям и не только выжить, но и победить в этой грёбаной игре!

К концу речи его пробило на пафос, но, похоже никто этого не заметил. А если и заметил, например я, не стал акцентировать на этом внимания, ведь говорил он всё верно.

— Наши охотники должны повышать статы, а для этого им необходимо посвятить себя боям в инстансах хотя бы раз в три дня. Сборщики и так напряженно работают, но нужно ускориться. Еды пока хватает, но все ягоды и грибы, что были поблизости от деревни, мы уже собрали. Уходить приходится всё дальше, а значит на сбор остаётся меньше времени. То же самое касается смолы и хвороста. Благодаря усилиям некоторых личностей, мы остались без топоров. Всё что осталось для обработки дров — это ножовка. Пилить ею стволы деревьев — одно мучение, мы пробовали. А вот принесённые ветки вполне по силам.

Да уж, пилили — не то слово. Больше мучались. Мало того, что пилить долго, так ещё чем больше спиливаешь дерево, тем больше оно сопротивляется этому. Ножовку начинает зажимать или падает оно на пилящего, ну а потом спиленное дерево нужно дотащить на место, распилить на кряжи или поленья, часть из которых нужно было бы расколоть, но нет топоров. Так что удел ножовки — спил тонких деревьев, с последующим разделением на дрова. Или, как уже упоминалось, можно пилить хворост.