Ересь Хоруса. Омнибус. Том 3

С легкость, с какой Марр мог держать тонкий инфожезл, Луперкаль сжимал в левой руке невообразимо тяжелый и выкованный из холодного железа Сокрушитель Миров. На правую руку примарха были надеты лезвия жнеца, разрывающее оружие, настолько же превосходящее молниевый коготь, насколько легионер был сильнее смертного солдата.

Но Тибальта притягивало лицо примарха, одновременно прекрасное и безжалостное. Лицо, которое было первоисточником Легиона. Разве его переименование после Ксенобии не подтвердило всего лишь то, что они все знали?

Каждый в Морнивале называл себя истинным сыном, как и сам Марр, но они были бледными копиями совершенства магистра войны. Только Аксиманд, несмотря на жуткое хирургическое возрождение, ближе всех приблизился к сути Луперкаля.

В этот миг Марр осознал, насколько ужасающей она была.

Он опустился на одно колено. Мгновение спустя его примеру последовали Азедин и Сибаль.

— Повелитель, — начал Марр, но ощущение огромного веса на плече не позволил ему сказать больше.

На его доспех опустился Сокрушитель Миров, и только могучая сила магистра войны не позволяла оружию раздавить Марра. Хорус держал громадную и тяжелую булаву на вытянутой руке, на что никто из присутствующих не был способен.

— Ты был занят, Тибальт? — спросил Хорус.

— Я сражался с нашими врагами, повелитель, — ответил Марр, не поднимая головы.

— Я так и думал. Сам составил план операции и провел ее моими кораблями.

Марр, наконец, осмелился поднять голову, и когда встретился с глазами магистра войны, по его позвоночнику пробежалась дрожь. Лучшие чем он люди пасовали перед этим железным взглядом. Армии предпочитали сложить оружие, нежели выступить против этого смертного бога. И все же за этой демонстрацией гнева Марр уловил веселый блеск. Понадеявшись на свою правоту, капитан понял, что есть только один вариант ответа.

— Так и есть, повелитель, — ответил Марр. — Чтобы доказать, что сломленные воины, оставленные нами на Исстване, больше не сломлены. Они организованы и слажены.

Хорус убрал Сокрушителя Миров с плеча Марра.

— Откуда ты это знаешь? — спросил он.

— Потому что он скажет мне, — ответил Марр, поднявшись и поманив Авакола Хурра из «Грозовой птицы». Окровавленный прорыватель и его товарищи-убийцы вывели из штурмового корабля Октара Ульдина. Шею Железнорукого окольцовывал шипастый ошейник мэнкетчера, обжигавший искрами электрического разряда плоть и металл воина. Железный отец шел неуклюже из-за болевых сигналов, стимулировавших его искусственные нервы.

— Один из Железного Десятого, — сказал Хорус. — Ты схватил его в этой системе?

— Вместе с кораблем, — ответил Марр. — Он притаился возле Врат Азофа, следил за нашими передвижениями и передавал информацию Шадраку Медузону.

— Ты не можешь знать этого наверняка, — вмешался Абаддон.

— Не могу? — вспылил Марр. — Пока ты почивал на лаврах, я принял меры. Ты был таким уверенным в собственной доблести и никогда не признавал, что другой Легион может быть таким же умелым, стойким и упорным, как наш. А знаешь что? Они и в самом деле сильны и отвечают ударом на удар!

Хорус вмешался и, обхватив Марра за наплечники, заключил в крепкие объятия.

— Тибальт Марр, — сказал примарх, отпустив его. — Воистину, ты — сын севера, олицетворения просвещения, постижения, мудрости и разума. Ты такой же символ вечности, как и древняя Полярная звезда.

— Благодарю, повелитель, — сказал Марр, но Хорус еще не закончил.

— Тем не менее, древние люди Старой Земли считали север местом тьмы и относились с подозрением и даже ужасом. Великий Шекспир говорил о демонах, «что владыке севера покорны».

— Не понимаю, повелитель, — сказал Марр, когда Авакол Хурр заставил Октара Ульдина опуститься на колени перед магистром войны.

— Я хочу сказать, что ты был слишком долго вдали от братьев, — ответил Хорус, один из убийственных когтей поднял окровавленный подбородок Ульдина. Глаза железного отца были вырезаны погребальным клинком Азедина, и теперь из глазниц Железнорукого свисали только перерезанные кабели.

— Что ты стал одиноким волком, охотником, который лучше всего работает в одиночку.

— О чем вы говорите, владыка? Об изгнании?

— Нет. Прав ты или нет, Тибальт, но обойдешься мне дорого, — произнес Хорус. — Если ты прав, и Медузон поднимает за нашими спинами бурю, тогда я должен отправить воинов, чтобы найти и убить его. Если ты ошибаешься, я должен наказать тебя за неповиновение. Так что мне делать?

— Я не ошибаюсь, — уверено заявил Марр.

Хорус минуту разглядывал его, словно взвешивая, какой выбор обойдется ему дешевле. Но веселый блеск в его глазах никуда не делся, и Марра задумался, видят ли его остальные воины, или даже знают ли, что Луперкаль принял решение задолго до приземления «Грозовой птицы» Марра.

— Скажи мне, чего ты хочешь, Тибальт, — спросил Хорус. — Преследовать эти «Расколотые Легионы»? Вытащить их из темных нор на свет? Уничтожить?

— Я хочу закончить то, что мы начали на Исстване, — ответил Марр.

— Тогда ты будешь моим пустотным охотником. Я дам тебе корабли, оружие и воинов, чтобы сделать то, что необходимо и покончить с этой угрозой.