Эра Зигмара: Омнибус

Четыре огромных тотема на красной земле этой глубокой долины поднимались так высоко, что, казалось, пробивали облака. Никого из тех, кто поднялся по ним достаточно высоко, больше не видели. Ходили слухи, что эти тотемы, высеченные в виде лиц чудовищных левиафанов, были творением рук смертных, построенные, дабы служить мостом между мирами.

Подобные разговоры разжигали в Гхаар'ете гнев, и он убивал всякого, кто посмел повторить этот слух. Но когда он увидел золотого воина, стоявшего между этих четырех столбов, он начал задаваться вопросом, не были ли дураки, чьи черепа теперь украшали его вешалку для трофеев, действительно правы.

Но теперь это не имело значение. Когда золотой воин повернулся, Гхаар увидел мощь его движений и бесстрастную маску, и понял, что нашел достойного противника своей ярости.

Скарку что-то бессвязно выкрикивал, плюясь кровавой слизью, ярость настигла его.

Гхаар'ет поумерил гнев жреца бойни и остудил горячую кровь своих воинов.

— Осторожнее. — произнес он, не отводя взгляда от золотого воина, размахивавшему молотом и щитом с изображением чистого неба, подобного которому Гхаар'ет никогда прежде не видел. — Этот мой.

Он поработил многие другие боевые банды, уничтожив тех, кто не хотел ему подчиняться… Три Глаза, Змеецы, даже Изменители Плоти Арканиты, чья кровь все еще алела на клинке его топора. Но никогда в своей жизни он не видел боевых банд с символикой, похожей на эту. Его кровь горячилась, когда он представлял бой с этим воином.

Никто не смеет перечить ему — Гхаар'ет убил всех своих соперников из Выкованных Кровью, поэтому, когда он шагнул на площадку между тотемами, он рассчитывал лично уничтожить этого чемпиона.

— Ты смотришь, мой повелитель Кхорн? — прошептал он, прежде чем указать на золотого воина топором. — Грозовой Налетчик… — крикнул он навстречу буре и ветру, которая поднялась навстречу ему, — Мой топор жаждет твоей крови! Твой череп украсит мой победный храм. — С грозовых небес на его золотые доспехи проскочил разряд. Гхаар'ет мог думать об этом воине только как о грозовом налетчике, и когда тот заговорил, голос его оказался воистину громовым.

— И вот, Зигмар видит всю испорченность Хаоса и все многообразие порожденного им зла.

Гхаар'ет нахмурился, — Зигмар? — он неудержимо расхохотался, когда грозовой налетчик указал на него молотом и принял вызов. — Зигмар мертв! Кхорн убил его, высосал мозг из его костей и пил его кровь, пока в сморщенном трупе не осталось ничего! Ха! Ты не от Зигмара, мерзавец. Сейчас я покажу тебе, почему…

Он навалился на золотого воина, размахивая топором. Первый удар Гхаар'ета пришелся на щит воина, который издал звон, резонировавший с бурей.

Отпрыгивая в сторону, уклоняясь от ответного удара молота Гхаар'ет ударил шипастым кулаком в незащищенный бок золотого воина и был вознагражден стоном боли. Тогда грозовой налетчик нанес ответный удар, пришедшийся в плечо чемпиона Хаоса, обжегший его яростью молнии. Гхаар'ет отпрянул, но превозмог боль, чтобы изучить красную жидкость, оставшуюся на лезвиях кулака.

— Итак, под этими золотыми доспехами скрывается плоть. Ты кровоточишь.

Тяжело дыша, золотой воин закричал — Азир! — и двинул кхорнита щитом с трещиной в том месте, куда глубоко впился гхаар'етовый топор, но Сын Войны успел увернуться. Он завертелся — ноги заплясали, он замахнулся топором — все единым движением, пока не почувствовал хруст связок и костей.

— Ты должен кое-что понять, Грозовой Налетчик… — Гхаар'ет преследовал золотого воина, который, шатаясь, пытался уйти прочь. Но он не мог уйти далеко. Адский клинок впился в золотого воина и Гхаар'ет сжал рукоять, словно поводок.

Фонтан крови вырвался из рта золотого воина и Гхаар'ет слышал, как кровь хлещет внутри золотой маски прежде чем стечь по шее воина. Грозовой воин попытался что-то ответить, но вместо этого упал на колени.

— Это земля Кхорна, — сказал Кхорна, вырывая свой топор и вызвав вопль агонии от противника. — И он сделал меня ее хранителем.

— Сейчас… — начал он, перехватывая рукоять топора обеими руками и разглядывая шею золотого воина, — Я тебя… — ослепительная вспышка света прервала его клятву, молния с прожилками вырвалась в бурлящие небеса, забрав с собой труп и снаряжение воина.

Гхаар'ет проследил за ней и увидел, что он вел за тотемы.

— В этой грозе я чувствую запах войны. — сказал он своим последователям, которые собрались, дабы увидеть его победу.

Схватив свой топор, он поставил одну обутую ногу на тотем, укрепился и начал подниматься…

В Лавовых песках появилась пасть змия, пожиравшая корчащихся в агонии кровавых налетчиков, исчезающих в ее огромных челюстях. Они стояли слишком близко к пасти великого зверя, они были слишком медленны и слабы, чтобы выбраться из песка, притягивающемуся прямиком в пасть.

Их товарищи из Связанных Кровью громко хохотали над их несчастьем. Таким образом Выкованные Кровью скрывали собственный страх.

Через пасть змия проглядывал гигантский пищевод, пульсирующий, горящий омут, втягивающий в себя песок и изрыгающий огонь.