Эра прогрессивизма. Том I (СИ)

— Они не какие-то там мертвецы! Они мои товарищи, с которыми я прошел не одну кампанию! А вашего генерала Вешневского, отдавшего приказ, я вообще в первый раз видел! Перевели штабную крысу на передовую, опыта получить перед тем, как в Генеральный штаб пристроят! Не так ли?

Последний вопрос был уже задан не прокурору, а старшему лейтенанту и по совместительству единственному зрителю, допущенному в зал, где проходило закрытое слушание моего дела. И лейтенант этот был ни кто иной, как Ставрасов, адъютант генерал-майора Вешневского.

И с конкретно этим лейтенантом я был хорошо знаком...

Если посмотреть на журнал посещений в следственном изоляторе, где я содержусь, то окажется что он мне и друг, и сват, и брат, и самая близкая родня! А все потому, что никто ко мне больше не ходит, так как некому ходить... Все друзья либо мертвы, либо воюют и живут на другой стороне планеты, а родне не стоит знать что со мной, не нужен им брат и сын военный преступник. Ставрасов же как по расписанию ходит — вырабатывает все возможные часы посещения, записывается на месяц вперед, да еще и через адвоката на меня давит. А это, между прочим, мой адвокат, я за него заплатил своими кровно заработанными! Был моим, с генеральским жалование кого угодно можно перекупить... Причем перекупили так, что он сегодня даже не явился! И другого было не сыскать — никто не хочет работать со мной, зная про то, на кого придется возводить хулу.

Род Вешневских оказывается местная знаменитость, которая однако не получила никакой известности за пределами столицы, иначе я бы о нем слышал. Но где я, а где столица? Особенно столица моей родной страны? Если посчитать, то выйдет, что в столицах других государств за последние десять лет я был больше раз, чем тут, в Москвии, за всю свою жизнь... Но оно и понятно, сюда надо еще билет купить, да приехать, а там сел на броню и ходу, главное чтобы не убили на подступах...

— В прошении отказано! — прокурор наконец-то смог донести свой посыл до судьи, все это время залипавшего в коммуникаторе, настолько ему была неинтересна моя речь. — Продолжайте!

«Мне показалось, или я расслышал как брякнул его коммуникатор?» — мысленно спросил я, глядя на вновь уткнувшегося в коммуникатор судью.

«Да нет, не показалось!» — ответил мой личный ангел хранитель и по совместительству самый приближенный демон-искуситель. — «Сообщение пришло от некой Малышки22, сегодня встречаются! Но он еще не знает, что у нее есть букет и почасовая оплата! И букет далеко не розовый! Наивный! Ставрасов все хорошо подготовил, и первую „случайную“ встречу, и оплатил все ее услуги. Но сегодня, а точнее завтра, расплачиваться будет уже судья. Ты это, в себя не уходи — все ждут окончания твоей героической речи! Вон, даже стенографистка проснулась! Лови момент! Последние слова как-никак, сам помрешь, а они останутся на веки пылиться в архивах! И где они только пластбумагу нашли?»

«От бумаги проще избавиться, такое пятно на репутации Вешневского должно исчезнуть сразу же после того, как исчезну и я! Это тебе не официальные серверы, куда так просто не попадешь, да еще и все копии придется вылавливать! А их будет много — ведь дело резонансное, отчеты ждут практически во всех странах».

— Когда ты плохо выполняешь приказы — тебя расстреливают за невыполнение приказов, — я вновь в реальности, где не прошло и секунды. Как бы мой личный демон не торопил меня, но наше общение всегда очень и очень быстрое и главное информативное, это тебе не характерные жесты «Отказать!» в исполнении прокурора. — Когда хорошо — все тот же расстрел, но уже за военные преступления. И как тут быть? Особенно, когда меня лишают законного права на полное ментальное сканирование!

На этот раз прокурор не выдержал и подбежал к стенографистке, где под ее громкой «Ай!» выдрал лист из печатной машинки и превратил его в кучку мятой бумаги. Но всем пофиг, особенно судье... Если вначале он еще как-то пытался отыгрывать свою роль и делать свою же работу, то сейчас я мог спокойно посылать его куда подальше, а он даже бровью не поведет! Большие деньги с одной стороны весов правосудья, а с другой жизнь военного преступника, ответственного за военные и экономические преступления в особо крупных масштабах. Что же выбрать?