Эпопея любви

Как в фантасмагорическом кошмаре закружились перед Марильяком женские лица, искаженные ненавистью и страхом. Темнота ощетинилась кинжалами.

Граф повернулся к Алисе, теперь он видел только свою возлюбленную, слышал только ее слова:

— Я люблю тебя!

Марильяку показалось, что голова у него раскалывается, мозг пылает, все тело, каждой клеточкой, каждой кровинкой, стонет от боли. Внезапно огненный круг, пылавший у него перед глазами, погас, страдание ушло, нежная улыбка появилась на губах несчастного. Разум покинул графа: он стал безумен и обрел покой.

— Я люблю тебя! — все твердила Алиса.

Безумный Марильяк подошел к ней, обнял и, исполненным любви голосом, прошептал:

— И я люблю тебя. Подожди меня! Мы уйдем вместе!

— Господи! — прохрипела Алиса. — Он простил мне! Но десять кинжалов уже вонзились в спину Марильяка, и он медленно сполз на землю.

— Что? Что это? — закричала Алиса. — Кто они? Я не хочу!

Она попыталась поднять тело Марильяка, но не смогла. Разъяренные девушки накинулись на нее, ее били, царапали, разорвали платье. Окровавленная, полуобнаженная Алиса вцепилась в графа и, задыхаясь, повторяла:

— Не трогайте его! Пощадите! Убейте меня, меня одну!

— Смерть! Смерть злодейке! — раздался яростный вопль.

В воздухе замелькали высоко поднятые кинжалы, и будто в роковом видении Алиса увидела сквозь слезы, застилавшие взгляд, королеву: Екатерина поднялась на ступени алтаря, кинжал блестел в ее руке, ногой королева попирала труп Марильяка и рычала, как зверь:

— Так погибнут враги Господа и престола!

— Пощадите, пощадите его! — простонала Алиса.

— Дети мои! — загремел голос Екатерины. — Поклянитесь быть беспощадными к врагам веры и врагам королевы! Так хочет Бог!

Алиса одной рукой приподняла голову своего возлюбленного, а другой цеплялась за подол платья Екатерины. Пятьдесят девушек бесновались, размахивали кинжалами, взоры их пылали, на губах появилась пена, страшную клятву принесли они королеве. Несчастная Алиса, собрав последние силы, закричала:

— Будь ты проклята! Будь ты проклята, кровавая королева! Будь ты проклята, убийца! Ты хотела видеть сына? Смотри же! Он перед тобой…

Алиса упала на Марильяка, обняла его и прошептала:

— Я люблю тебя!..

Это были последние слова Алисы де Люс…

XXI. Кладбище Избиенных Младенцев

Все было кончено. Екатерина вполголоса отдала девушкам какие-то приказания, и фрейлины по одной начали покидать церковь. Одна девушка, выйдя из храма, подошла к стоявшим у дверей мужчинам и что-то им сказала. Четверо мужчин вошли в церковь, приблизились к алтарю. Екатерина Медичи, завернувшись в длинный черный плащ, молилась, стоя на коленях. Увидев вошедших, она молча указала им на труп графа де Марильяка.

— А эту забирать? — спросил один, посмотрев на Алису де Люс.

Королева отрицательно покачала головой. Слуги вынесли тело Марильяка из церкви. Екатерина задула свечи, горевшие справа и слева от дароносицы. Лишь слабый свет от факела под самыми сводами рассеивал теперь темноту.

Королева наклонилась над человеком, недвижно лежавшим у подножия алтаря. Это был монах Панигарола.

Положив руку ему на грудь, Екатерина убедилась, что сердце монаха слабо бьется. Тогда она вытащила из кошеля у себя на поясе флакон и, откупорив, поднесла его к лицу Панигаролы. Тот, однако, не приходил в себя.

— Но он все же жив! — пробормотала королева. Наконец по телу Панигаролы пробежала легкая дрожь и он приоткрыл глаза.

«Прекрасно, — подумала Екатерина. — Он все время был без сознания: ничего не видел, не слышал».

Монах поднялся. Ему казалось, что он вернулся из загробного мира, разум его ослаб, мысли расплывались. Екатерина взяла Панигаролу за руку и подвела к телу Алисы.

— Она мертва, мой бедный маркиз, — с грустью произнесла королева. — Видите, он убил ее… Я не смогла помешать… Он увидел письмо у вас в руке, вырвал его, прочел… Граф впал в бешенство, набросился на милое дитя, буквально исполосовал несчастную кинжалом. Алиса упала, а он добил ее… Но вы отомщены… Граф выбежал на улицу, обезумевший, весь в крови… Там меня ждали дворяне из свиты. Они решили, что он набросился на меня… В общем, труп Марильяка уже плывет по Сене. Прощайте, маркиз… Тело этой несчастной я оставляю вам… проводите ее в последний путь… И да хранит Господь душу Алисы де Люс!

Екатерина попятилась назад и исчезла во тьме словно призрак, покинувший мрак лишь для того, чтобы свершить свое черное дело. Через минуту королева уже шла по улицам Парижа. Она шагала одна, с кинжалом в руке, без охраны, пешком. Ей не было страшно: душа ее насладилась пережитым кошмаром. Счастливая и спокойная, возвращалась Екатерина Медичи к себе во дворец.

Панигарола остался один на один с Алисой. Он наклонился над телом, положил руку на ее обнаженную грудь, но биения сердца не уловил — Алиса была мертва. Монах выпрямился, огляделся, ища что-то глазами, наконец нашел. Он направился к чаше со святой водой, намочил носовой платок тонкого батиста и принялся осторожно обмывать кровавые раны Алисы.