Эпоха Возрождения

Таким образом, между историей средней и новой есть глубокое различие. Но всякий раз, когда падает один порядок вещей, являются вестники, которых опытное око умеет узнавать падение. Тогда против всякого прежнего направления является новое решительное направление. У Средних веков была своя география, свое государство, своя церковь и наука. И вот в исходе XV столетия является Христофор Колумб и разбивает рубежи, поставленные миру в Средних веках. Новому человечеству тесно в прежних пределах. Как бы предвидя страшные борьбы, которые заставляют многих бежать со старого материка, Христофор Колумб приготовил убежище для беглецов. У средних веков было свое государство, свои политические теории. В конце XV и начале XVI столетия раздается страшный голос флорентийского гражданина Николая Макиавелли. Более резкого отрицания средневековых теорий нельзя себе представить.

И единство средневековой церкви было разбито Реформацией в немногих личностях, которые смело начали борьбу (олицетворенной в лице Лютера, Кальвина, Цвингли и немногих других). Но средний век еще не изжил всех начал своих до конца. Наконец, средневековая наука, схоластика, некогда столь блестящая и смелая, сделавшаяся в XIV и XV столетиях наукою о формах, бесплодною, которой назначением сделалось защищать истины и понятия Средних веков, и эта наука разбивается усилиями гуманистов: Эразм, Рейхлин подымаются против нее. За ними – юная дружина людей, изучивших и уважающих глубоко классическое искусство. Повсюду, одним словом, заметен разрыв между средневековою и новою жизнью. Может быть, в целой истории человечества нет такой торжественной и радостной эпохи, как эта. Самые сухие исследования ученых носят в то время какой-то лирический характер. Они думали, что долгие испытания кончились, что все идеалы человечества готовы осуществиться. Можно думать, что воспитание историческое кончилось, что все, что человек носит в себе как идеал, осуществилось.

События не оправдали этих надежд: XVI и XVII века представляют нам страшные борьбы между старыми и новыми элементами. Человек нетерпелив; он думает, что с падением одного тотчас начинается лучшее, но история не торопится. Разрушая один порядок вещей, она дает время сгнить его развалинам, и разрушители прежнего порядка никогда не видят своими глазами той цели, к которой шли они. Следовательно, мы увидим в новой истории постоянные, непрерывные борьбы между уцелевшими элементами Средних веков, новые требования, новую науку, новые идеи. Это дает новой истории такой драматический характер.

Изучение новой истории сопряжено со значительными трудностями. Обыкновенно полагают, что древняя и средняя истории требуют большого вспомогательного знания филологических средств, мелких исследований; но, в сущности, это относится к новой истории. Явления ее так разнообразны и вместе так связаны, что обозреть их можно, только ставши на вершину науки современной.