Читаем Эпоха Регентства. Любовные интриги при британском дворе полностью

Как только подтвердилось, что Уильям выжил, Магдален преисполнилась отчаянной решимости добраться к нему – и пустилась в путь не просто опасный, а из разряда немыслимых для молодой особы, которую супруг всячески до этого оберегал. Дорога на Мон-Сен-Жан, куда его доставили, была битком забита обозами с ранеными, а по пути ее то и дело донимали прусские солдаты, так и норовившие ворваться в ее зашторенную карету, а один так и вовсе долго преследовал ее, угрожающе размахивая оголенным клинком. Затем при проезде через Ватерлоо вдруг отчаянно заржали даже ее лошади, не выдержавшие запаха крови и первой гнили от нагромождений трупов, – всех тех ужасов, от которых так оберегал ее муж. Однако, невзирая на все это, она продолжала упрямо стремиться вперед, к нему. Не пробыв замужем за Уильямом и трех месяцев, она теперь более всего на свете боялась не застать его в живых. Наконец она отыскала по оставленному ей одним из товарищей мужа описанию «лачугу» полевого госпиталя, где тот ее и поприветствовал с лежанки, протянув ту руку, которой еще мог пошевелить, словами: «Вот ведь, Магдален, печально-то как все сложилось, на так ли?».

Ничего подобного этой сцене она ни до, ни после не переживала. Домик «был разграблен и попален французами», вспоминала она, из немногих удобств – треснувшая чашка и мешок соломы вместо подушки. Главное же, сам Уильям был откровенно плох. Вопреки заверениям полевых хирургов, что у него есть все шансы скоро пойти на поправку, его привыкшей к роскоши и прежде не соприкасавшейся с трагедиями молодой жене сразу же стало понятно, что ей нужно стать сиделкой при нем. При этом никого, кроме новой служанки Эммы, нанятой перед самым отъездом из Англии, чтобы изредка подменять ее в этой роли и оказывать ей эмоциональную поддержку, у Магдален не было.

Она справлялась со всем, что на нее вдруг обрушилось, с невероятным самообладанием: день за днем безропотно перевязывала его, ставила пиявки, обмывала, пуская на тряпки свою одежду; ночь за ночью сидела у его постели, держа за руку и не желая отпустить от себя ни на мгновение. И все это время в ней вызревало все более полное осознание тщетности всех этих ее усилий в силу безнадежности ситуации, хотя любящий ее всеми фибрами своей воистину благородной души муж и тщился до последнего поддерживать в ней надежду на благополучный исход. «Даже если я и поправлюсь полностью, – говорил он ей тогда, вспоминала она, – на службу я в жизни не помыслю вернуться, и пусть меня никто об этом даже и не просит, а мы с тобою устроимся тихо и счастливо в собственном доме до конца нашей жизни».

Вполне здравая мысль. Тем более, что и Фицрой Сомерсет в двенадцати милях от него в Брюсселе, оставшись без оторванной правой руки, подумывал теперь о том, как бы ему связать все свои будущие планы на жизнь не с войной, а с женой Эмили и их дочерью пяти недель от роду, исхудав, ослабев и многое претерпев, но не уставая благодарить «Провидение за сохранение жизни среди премногих опасностей» [44]. И лорда Аксбриджа ждало скорое воссоединение с женой. Потеря ноги, конечно, была тяжелой травмой на всю оставшуюся жизнь, но она определенно находила его «все столь же и даже более, чем когда-либо прежде оживленным». Уильям, однако, угасал у нее на глазах, и 23 июня это были вынуждены признать даже его врачи.

В ночь на 25 июня, ровно через десять суток после их расставания в Брюсселе, зная доподлинно, что времени у них не остается вовсе, Магдален взобралась на его узкое и тесное ложе и возлегла бок о бок с ним, и оба они провели ту ночь в крепком сне впервые с начала их перипетий. На следующий же день ее муж, ставший таковым не долее трех месяцев тому назад, скончался от полученных на поле боя ранений. Вступив в ту войну с французами пылким молодым корнетом-драгуном в 1793 году, он в итоге стал и одной из ее последних жертв.

Золотой крест пятикратного кавалера Армейской золотой медали, полученный сэром Уильямом за доблесть, проявленную в Пиренейских войнах (после четвертой награды медали заменялись крестом, а битвы перечислялись на плашках)

Веллингтон, знавший и ценивший де Лэнси долгие годы, отчасти разделял охватившую его жену горесть и провозглашал его «блестящим офицером», который «возвысился бы до высших отличий, доживи он до них». Но для Магдален куда прискорбнее была его потеря не как воина, а как несравненного мужа. «Я же видела, как все [его] любили и уважали. И жизнь моя шла гладко, будто в дивном сне, под его опекой», – делилась она позже своими воспоминаниями об их днях в Брюсселе. И, обращая свой взор на три этих кратких месяца своего замужества из будущего, она была преисполнена не только печали, но и благодарности: «Не забываю совершенства своего счастья, – пока оно длилось, – и верю в то, что не многим дано, испытав столь многое за свою столь долгую жизнь, сказать, что они столь многое прочувствовали», – писала она.

Перейти на страницу:

Все книги серии История без купюр

Один день в Древнем мире. Записки путешественника во времени
Один день в Древнем мире. Записки путешественника во времени

«Один день в Древнем мире. Записки путешественника во времени» – книга на стыке фантастики и нонфикшна. Вымысел автора заключается только в главном герое Томе и его необычной профессии, а все остальное – факты, подтвержденные достоверными источниками. Том работает путешественником во времени и ведет дневник, записывая туда свои наблюдения о жизни и быте древних людей. Вместе с Томом вы отправитесь в пещерные времена и узнаете о жизни неандертальцев и кроманьонцев, побываете в Древнем Египте и познакомитесь с бытом древних египтян, перенесетесь на прекрасный остров Крит времён Древней Греции, а оттуда попадете в настоящую Спарту и ощутите на себе повседневную жизнь спартанцев. В самом конце книги Том расскажет вам о буднях легендарной Римской империи. На страницах книги вы найдёте интересные иллюстрации и QR-коды, перейдя по которым вы попадете на сайт, созданный специально для этой книги. На сайте собраны краткие сведения об эпохах, в которые попадает Том, и источники, подтверждающие все, что написано в тексте. Также на сайте вы сможете оставить отзыв о книге и проголосовать за ее продолжение. Приятного путешествия! В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Дмитрий Александрович Демченко , Дмитрий Демченко

История / Учебная и научная литература / Образование и наука
Рюриковичи. История династии для бумеров и зумеров
Рюриковичи. История династии для бумеров и зумеров

Семь веков династия Рюриковичей правила Россией, а ты даже не знаешь их имён…Если бы не Рюрик и его потомки, история нашей страны могла пойти совершенно другим путём. Приняв правление над небольшими племенами, они оставили после себя одну из самых больших европейских стран (и Смуту в придачу). Среди Рюриковичей хватало самых разных правителей: от начитанных и справедливых князей до неотёсанных вояк и почти обезумевших царей. Такой же разнообразной они делали и историю России.С каких успехов началась многовековая история русских князей и как целая династия выродилась за полвека? Какие важные события мировой истории происходили параллельно с привычными и знакомыми нам событиями из истории российской? О чём постоянно спорят историки и какие ненаучные выдумки мы принимаем за истину? Ответы на эти и многие другие вопросы вы найдёте в книге «Рюриковичи. История династии для бумеров и зумеров», где история России VIII–XVI вв. излагается на понятном современному человеку языке.

Артемий Маратович Сайфутдинов

История
Жизнь от сохи. Быт и традиции русских крестьян
Жизнь от сохи. Быт и традиции русских крестьян

К концу XIX века крестьянство занимало 80 % населения всей Российской империи, а значит большинство жителей современной России – их потомки. Пора узнать о быте и традициях своих предков! Эта книга о том, как жили русские крестьяне XIX–XX века. О богатой культуре, знаниях, традициях, обрядах и поверьях простого народа. О буднях и праздниках тех, кто не писал, но «делал» историю страны.Любовь Швецова – автор популярного блога mama.history подробно рассказывает о том, как и чем жили ваши предки: «Мне хочется рассеять представления о «серости» и «дикости» русского крестьянина. Да, люди прошлого жили иначе, не так, как мы сегодня: они не имели столько знаний и технических возможностей, многие не имели даже малейшего образования. Но у них была богатая, духовная, нравственная культура, которую они сумели пронести через тысячелетие. Простой народ обладал другими знаниями, жил в единении с природой, которую уважал и чувствовал. Русские крестьяне вовсе не были дикарями! Наоборот – это люди мудрые и умелые».В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Любовь Швецова

История

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное