Эпоха последних слов

— Жаль огорчать тебя, но у меня другие планы. Во тьме я избавлюсь от этой жалкой оболочки и уничтожу вашего двухголового хозяина. Мы с ним оба — ночные создания. А сейчас, пока он сидит в подземелье и боится обжечь свою шкуру, я убью вас.

Отпустив цепи, Распрекрасная взмыла еще выше, повисла на фоне каменно-серого неба, источающего пепел. Тени — плотные, густые, живые — клубились вокруг ее фигуры. Она распахнула черную дыру рта, выпуская наружу множество тонких щупалец. Демон взмахнул руками, словно юродивый или дирижер орденского хора.

И безумцы бросились в атаку.

Часть третья Хаос

Глава I Капкан

Безумцы бросились в атаку — все так же молча, все так же невозмутимо и безлико. Тряпичные куклы на коварных, вездесущих пальцах. Они даже не казались больше живыми существами — их движения выглядели рваными и неестественными, словно тела были набиты соломой или землей.

А потому Вольфганг не испытывал никакого подобия жалости, спуская тетиву и отправляя стрелу в горло первому из бегущих. Это напоминало тренировочный бой с манекенами из холстины — вот только уцелеть в этом бою не представлялось возможным. Первый хрипло хрюкнул и зарылся лицом в пепел. Следующий с легкостью перепрыгнул через него, не промедлив ни секунды.

Они отступали в глубь двора, в угол, образованный двумя стенами. Вершиной угла служила башня, дверь в которую закрывали толстые дубовые доски. Имейся у пятерых в запасе хотя бы минута-другая, можно было бы попробовать оторвать доски и занять башню — обороняться в ней не в пример легче, и там они бы наверняка смогли бы продержаться до прихода Аргуса. Но в их положении только полный глупец стал бы рассчитывать на минуту. Даже на десять лишних секунд.

Костолом шагнул вперед, размахиваясь Рогатым Крушилом. Подчиняясь его могучим рукам, оно описало широкий полукруг и снесло разом несколько голов, затем рванулось в обратную сторону, подобно смертоносному маятнику. Ни один из нападавших не попробовал уклониться или защититься: они бросались под удар и падали, срубленные каменными лезвиями. Больше всего Костолом напоминал косца, укладывающего перед собой послушную траву аккуратными, ритмичными, отточенными движениями. Тех, кто чудом проскакивал мимо Рогатого Крушила, встречали Вольфганг и Скалогрыз: рыцарь бил по головам скипетром, а гном дробил грудные клетки своей «гренадерской» кувалдой.

Демон наблюдал за этим с нескрываемым интересом. Даже в горячке драки, с такого внушительного расстояния Вольфганг мог различить издевательскую усмешку, застывшую на покрытом засохшей кровью морщинистом лице Распрекрасной. Тело старухи продолжало висеть над землей с распростертыми в стороны руками, распятое среди дыма и пепла черной, злобной волей.

Груда трупов вокруг отбивающейся троицы продолжала расти. Костолом, похоже, еще не начал уставать — устрашающая каменная кирка, уже срубившая не меньше десятка нападавших, рассекала воздух с прежним ожесточенным рвением. Вольфганг и Роргар, захваченные азартом сражения, тоже не чувствовали нужды в отдыхе. Элли и Червяк за их спинами перезаряжали гномьи аркебузы. Ряды безумцев постепенно таяли, все-таки их в Цитадели находилось ограниченное количество.

— Война! — крикнул демон. — А попробуйте-ка одолеть моих лучших псов!

При этих словах в атаку кинулись те два здоровенных орка, которых тварь, завладевшая Распрекрасной, прежде держала на цепях. Несмотря на худобу, они не уступали Костолому ни в росте, ни в длине рук или клыков. Единственным очевидным преимуществом Ыра было его оружие. Орки бежали рядом, плечом к плечу, и рыцарю хватило одного взгляда, чтобы понять: победить обоих Костолом не сможет. Сруби он первого из них Рогатым Крушилом, второй уже через долю мгновения обрушится на него всем своим весом и наверняка собьет с ног, открывая дорогу остальным безумцам.

— Стреляй! — крикнул он Скалогрызу.