Эпоха последних слов

— Дыма больше не будет, — пояснил Вольфганг. — У меня осталась всего одна щепотка. Не хватит даже на схватку.

— Значит, будем драться по-честному, — ощерился гном. — И правильно. А то Ыру скоро станет скучно. Да, Ырушка?

Здоровяк неопределенно повел плечами, и Хельга качнуло. Если бы не цепь, он бы точно свалился на землю.

— Эй, тпру! — возмущенно воскликнул коротышка. — Вязанку хвороста тащишь, что ли?

— Звиняй, — добродушно ощерился Ыр. — Не подумал.

— Мог бы и не объяснять! — проворчал Смотри-в-Оба.

— По-честному, говоришь? — вернулся к теме Вольфганг. — Хорошо бы. Только их в несколько раз больше. И стоит им расстрелять наших лошадей, как мы окончательно окажемся в ловушке. Куда, между прочим, сами себя загнали.

— Лошадок они трогать не станут, — протянул Хельг с легкой усмешкой. — Лошадки им нужны, иначе каменюку никогда с места не сдвинуть.

— А ведь верно.

— Еще бы не верно! Бандами же не дураки вроде тебя командуют, там серьезные парни, понимают, что к чему…

Вольфганг даже не обратил внимания на оскорбление. Действительно, лошадей ловцы за метеоритами не держат, а значит, своего транспорта для перевозки тяжеленного небесного валуна у них не имеется. Именно поэтому ни одно копье пока не прилетело в кобыл, с невероятным трудом тянущих по острым камням полозья с куском небесного металла. Надежда, пусть и очень слабая, забрезжила на горизонте. По крайней мере, они продолжат двигаться вперед.

— Ничего, парень, — продолжал Хельг. — Не пачкай штанов раньше времени. Прорвемся. Видят Гранитные Предки, я еще попирую на могилах врагов, я еще слезу с костоломовой шеи, присобачу себе протезы и надену механические прыгуны, вроде тех, что носит твой глухой дружбан.

— Эй! — раздался сзади обиженный голос Скалогрыза. — Они называются пневмоступы!

— Какая разница! — хохотнул Смотри-в-Оба. — Имя еще ничего не значит. Вот взять хоть меня…

— Эт верно, подхватил Роргар. — Свинья, она того… свинья!

— Не везет тебе на гномов, рыцарь, — скривился Хельг. — Нормальных не попадается, один — без ног, второй — без ушей. А видел бы ты наших лучших воителей. Эх, никогда не забуду парады в День Спокойствия: огромная площадь перед бастионами Раллдрунга, полки саперов с молотами на плечах, канониры на вычищенных до блеска турелях и мортирах. Доспехи сверкают, бороды у всех заплетены, заткнуты за пояса, маршируют ровно, нога в ногу, шаг в шаг, как один.

— Ты был солдатом?

— Да. Бригадир второго ранга, командующий двадцать седьмым артиллерийским расчетом Подгорной Армии Его Гранитного Величества.

— Канонир? Это тебя порохом так?

— А чем же еще! Им, родимым. Ранение потом и спасло, кстати говоря. Непростая вышла история: я, значит, в госпитале провалялся, сколько положено, а потом…

— Осторожно! — заорал сзади Скалогрыз. — Наверху!

Вольфганг обернулся и, уже заканчивая поворот, понял, что допустил страшную ошибку. Он успел увидеть расширенные от ужаса глаза Роргара, Харлана с клинком наголо, успел заметить, как скрывается за камнем грязный вихор Червяка. Слева, совсем близко, раздался звук, от которого сердце провалилось в пятки. Словно топор с размаху вонзили в толстое, но давно отсыревшее бревно.

Руки все делали сами по себе: открыть сумку, поднять мешочек с порошком и огниво, одним движением высыпать в кадило содержимое, чиркнуть кремнем о кремень. Секунды, уже потраченные впустую.

Хельг Смотри-в-Оба завалился назад, повис на цепи, будто тряпичная кукла. Он и в самом деле был на нее похож: такой же неестественно короткий, обмякший, такой же нелепый, растрепанный, в игрушечной жилетке, украшенной булавками и гвоздями. Кукла с длинной стрелой, торчащей из правой стороны головы.

Того, кто выстрелил, Вольфгангу рассмотреть не удалось, краем глаза только ухватил мелькнувший над гребнем холма краешек зеленого плаща.

Паническое ржание ударило в уши. Перепуганные кобылы забились в упряжи, из последних сил пытаясь вырваться. Костолом быстро, но бережно снял со своей шеи мертвого гнома. Мгновение он подержал его в руках, словно ребенок — поломавшуюся игрушку, а потом осторожно положил на землю.

Вольфганг ладонью притушил уже начавший разгораться порошок в кадиле, крикнул Червяку и Распрекрасной:

— Прячьтесь за камнем! — а сам взял в правую руку скипетр. Оставалось надеяться лишь на то, что нападающие не станут рисковать конями и снова пойдут врукопашную.

— Ну, высунись, что ли, мразь! — взревел Скалогрыз, вскинув аркебузу к плечу и целясь туда, где мелькнул лучник. — Покажись!

Орки напряженно озирались, в любой момент готовые кинуться в драку. Предчувствие бойни накрыло их всех мягким покрывалом тишины, сквозь которое с большим трудом пробивались даже восторженные крики стервятников. Где-то вверху, за гребнями холмов, притаилась смерть. И вряд ли она собиралась выпускать их из своих цепких лап.

— Эй! — донесся оттуда гулкий, скорее всего, орочий, голос. — Смотри-в-Оба, кажись, того… просмотрел!