Читаем Эпоха Павла I полностью

• Имей сердце, имей душу, и будешь человек во всякое время.

• И сам не знаю я, на что сей раз создан свет!

• Как можно подумать, что Богу, который все знает, неизвестен будто наш табель о рангах?

• Как не быть довольну сердцу, когда спокойна совесть!

• Как судьбина милосердна! Она старается соединить людей одного ума, одного вкуса, одного нрава.

• Когда же то тебя так сильно изумляет,

Что низка тварь корысть всему предпочитает

И к счастию бредет презренными путьми,-

Так, видно, никогда ты не жил меж людьми.

• Корыстолюбие делает из человека такие же чудеса, как и любовь.

• Корыстолюбие редко любовь побеждает.

• Много печатного вздору у нас не оттого, что больше стало еретиков, а разве оттого, что больше стало дураков.

• Молодой человек подобен воску.

• Надобно, чтоб муж твой повиновался рассудку, а ты мужу, и будете оба совершенно благополучны.

• Наука в развращенном человеке есть лютое оружие делать зло. Просвещение возвышает одну добродетельную Душу.

• Начинаются чины – перестает искренность.

• Невежда без души – зверь. Самый мелкий подвиг ведет его во всякое преступление.

• Не все ври, что знаешь.

• Не имей ты к мужу своему любви, которая на дружбу походила б. Имей к нему дружбу, которая на любовь бы походила. Это будет гораздо прочнее.

• Нельзя не любить правил добродетели. Они способны к счастью.

• Не тот богат, который отсчитывает деньги, чтоб спрятать их в сундук, а тот, который отсчитывает у себя лишнее, чтоб помочь тому, у кого нет нужного.

• Одно почтение должно быть лестно человеку – душевное, а душевного почтения достоин только тот, кто в чинах не по деньгам, а в знати не по чинам.

• Оставлять богатство детям? Умны будут – без него обойдутся; а глупому сыну не в помощь богатство. Наличные деньги – не наличные достоинства. Золотой болван – все болван.

• Прямо любочестивый человек ревнует к делам, а не к чинам; чины нередко выпрашиваются, а истинное почтение необходимо заслуживается; гораздо честнее быть без вины обойдену, нежели без заслуг пожаловану.

• Прямую цену уму дает благонравие. Без него умный человек – чудовище.

• Сердце человеческое есть всегда сердце, и в Париже и в России; оно обмануть не может.

• Слава Богу, что на вранье нет пошлин! Ведь куда бы какое всем было разорение!

• Совесть всегда, как друг, остерегает прежде, нежели как судья наказывает.

• Степени знатности рассчитываю я по числу дел, которые большой господин сделал для Отечества, а не по числу дел, которые нахватал на себя из высокомерия; не по числу людей, которые шатаются в его передней, а по числу людей, довольных его поведением и делами.

• У кого чаще всех Господь на языке, у того черт на сердце.

• Храбрость сердца доказывается в час сражения, а неустрашимость души во всех испытаниях, во всех положениях жизни. И какая разница между бесстрашием солдата, который на приступе отваживает жизнь свою наряду с прочими, и между неустрашимо-

стью человека государственного, который говорит правду государю, отваживаясь его прогневать? Судья, который, не убояся ни мщения, ни угроз сильного, отдал справедливость беспомощному, в моих глазах герой.

• Честь есть душа супружеского согласия.

<p>«Не дворянская наука – география»</p>

В 1781 году Фонвизин написал свою самую знаменитую пьесу – комедию «Недоросль». Она была наполнена выражениями, вошедшими сразу же в речевой обиход на правах пословиц и поговорок. Остановимся, к примеру, на одном из них.

Из комедии «Недоросль» берет свое начало крылатое выражение «Не дворянская наука – география».

В четвертом действии Правдин спрашивает, учился ли Митрофан географии. На что Простакова отвечает:

«П р о с т а к о в а. Да скажи ему, сделай милость, какая это наука-то: он ее и расскажет.

П р а в д и н. Описание земли.

П р о с т а к о в а (Стародуму). А к чему бы это служило на первый случай?

С т а р о д у м. На первый случай годилась бы и к тому, что ежели б случилось ехать, так знаешь, куда едешь.

П р о с т а к о в а. Ах, мой батюшка! Да извозчик-то на что ж? Это их дело. Это таки и наука-то не дворянская. Дворянин только скажи: повези меня туда – свезут, куда изволишь».

Выражение «Не дворянская наука – география» стало употребляться при характеристике крайней степени ограниченности и невежества.

<p>«Убояся бездны премудрости»</p>

Другим крылатым выражением, впервые появившимся в «Недоросле», стали слова «Убояся бездны премудрости». Первоначально встречаются они в «Послании апостола Павла к римлянам», но Фонвизин вложил их в уста одного из действующих лиц «Недоросля» – недоучившегося семинариста Кутейкина, одного из учителей Митрофана Простакова.

Кутейкин говорит о себе: «Такой-то, де, семинарист, из церковничьих детей, убояся бездны премудрости, просит от нее об увольнении».

Слова эти вошли в обиход при характеристике слабовольных, малоспособных людей, не желающих прилагать при обучении чему-либо хотя бы малейших усилий.

<p>Александр Николаевич Радищев</p><empty-line></empty-line><p>Жизнь и деятельность Радищева</p>
Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное