Эпоха Отрицания

– Послушай, приятель, – небрежно бросил Джейкс, – моя история не имеет никакого отношения к компьютерам. Понимаешь?

Молодому человеку стало неудобно. Он посмотрел на Рейчел, и та кивнула. Даг отошел и присел рядом с Эшли.

Прю нагнулась к столу.

– В следующий раз, Оуэн Джейкс, я просто пошлю вас куда подальше.

– Конечно-конечно. Я все понял.

– Итак, зачем вы здесь?

– Вероятно, потому, что знаком с Мартином Бишопом, – ответил Джейкс.

По его словам, с 2005 по 2010 год он работал в американском посольстве в Берлине, сообщал оттуда развединформацию и сотрудничал с коллегами из немецкого BfV, федерального ведомства внутренней разведки. Одним из источников обоюдного беспокойства были «Роза Люксембург коммандо» (РЛК). Один из ее основателей был арестован во Франкфурте за взлом главного сервера христианских демократов и выкладывание в интернет тысяч электронных писем.

– Но РЛК не взяли на себя ответственность за то, что совершил один из ее членов, и поэтому немцы не могли однозначно связать ее с этим преступлением. Поэтому обошлось лишь одним арестом – и все. Потом мне позвонил один американец, посещавший сборища РЛК. Тогда на Мартина Бишопа у нас ничего не было. Поэтому я решил вступить с ним в контакт.

– Официально? – спросила Рейчел.

Ее собеседник покачал головой.

– Я был просто молодым парнем. Очаровательный американец в Берлине. Вообще, если нужно, я могу выглядеть очаровашкой. – Он усмехнулся, но на лице Прю не дернулся ни один мускул. – И вот через несколько дней он начинает рассказывать мне о «Коммандо». И описывает просто дискуссионный клуб.

– То есть он пригласил вас туда.

– Ну как вариант. Знаете, эдакий южный баптист, всеобщий благодетель. Типа, растите бедных, чтобы они могли сами себе помочь. В общем, он завел себе друзей из числа либералов и научился во всех бедах винить богатых. Нет, он не какой-нибудь ярый революционер, но поглядывает именно в ту сторону. Умный, тут нет сомнений. Но легковерный. И у него тогда не было того магнетизма, который проявился позже. «Коммандо» могли бы просто его сожрать. С потрохами. Поэтому я принял решение доставить его сюда. Потолковал с немецкими коллегами, а потом отвез Мартина в конспиративный дом, где «залег» вместе с ним. Вы наверняка знаете, что группы вроде РЛК – многослойные. Там, куда попал Мартин, царил счастливый идеализм. А вы окунитесь поглубже – и найдете там хакеров. Потом еще глубже – и здесь уже боевики с бомбами, у которых в спальнях висят фото Андреаса Баадера[20].

Рейчел вспомнила о Мартине Бишопе – о том Бишопе, которого она видела в две тысячи девятом, и о том, который теперь увлекал за собой целые толпы.

– Как он отреагировал? – спросила она.

Джейкс пожал плечами.

– Мартин тогда не прислушивался к логике. Не то чтобы он поверил мне, когда я объяснил, насколько опасны те люди, – нет, но он понял наши проблемы. То, что он держал меня в курсе событий, поможет нам лучше их понять.

Прю разозлило, что она узнает обо всем лишь сейчас, через десять дней после злополучной вечеринки и через восемь лет после самой истории. Но, может быть, поэтому Джейкс и приехал – чтобы включить свое очарование и как-то «смягчить удар».

– Как долго это продолжалось? – спросила Рейчел.

– Четыре или пять недель. Потом они взорвали себя.

– Для кое-кого на Западном побережье, – заметила Прю, – взрыв РЛК – это просто фальшивка. Многих не купишь такими вот официальными историями.

Оуэн вскинул руки – он все знал об этом.

– Чтобы немцы сами себя взорвали? Кстати, те же идиоты думают, что американское правительство само направило два пассажирских самолета на башни Всемирного торгового центра. – Он покачал головой. – Я был там, агент Прю.

Рейчел обдумала его рассказ, взглянув на него с разных ракурсов.

– Предполагаю, что на этот счет есть какой-нибудь отчет.

– Правильное предположение, – ответил ее новый знакомый, и в глазах у него блеснул огонек. – Однако об этом пока нигде не сообщалось открыто. Мы не хотим выдавать, что парень состоял в платежной ведомости Бюро, пусть даже мы ничего ему и не платили.

– Это перевернуло бы все вверх дном.

– Вот именно.

– Ну меня-то все-таки следовало посвятить…

– Тогда вам нужно обсудить это с Берлином.

Рейчел не очень понравилась сама формулировка этого ответа, но, по крайней мере, она могла направить официальный запрос. Уже неплохо.

– А в отчете говорится, куда потом отправился Мартин? Между взрывом и его возвращением в США есть двухмесячный промежуток.

– Это вопрос, – ответил Джейкс, громко выдохнув. – Но я подозреваю, что он был зол на весь мир и некоторое время торчал в какой-то дыре, не высовывая носа. Он и в самом деле полагал, что РЛК – мирная организация. Правда стала для него ударом.

– Вы сказали, что у него не было нынешнего магнетизма. Позже в тот же год я видела его в Сан-Франциско. Он выступал перед горсткой людей, но магнетизм у него определенно присутствовал.

– В сентябре? – уточнил Оуэн.

– Да.

Мужчина улыбнулся.

– Значит, мы были с вами в одной и той же аудитории. Правда, не помню, чтобы видел вас там. А вы помните меня?