Эпоха Опустошителя. Том II

Ты уж прости меня, Руна, но обещание я вряд ли сдержу, — с грустью изрёк я.

' Ты и я одно целое. Ты мой носитель, отныне и навеки, — с какой-то потаённой радостью отозвалась спата. — Куда ты, Ранкар, туда и я. Действуй…

— Боюсь, придётся разочаровать как тебя, так и твою сраную госпожу, — сплюнул пренебрежительно я, попутно с этим собирая воедино все силы. — Потому как с тобой я никуда не намерен идти.

Стоило мне закончить, как в глазах у валькирии вспыхнула злоба с негодованием.

— Мне послышалось или ты посмел оскорбить мою госпожу⁈

— Не послышалось! — осклабился полубезумно я. — Можешь поцеловать меня в зад вместе со своим оберегом! В гробу я видел вас обеих! Уже тошнит от того, что каждый встречный считает меня мальчиком для битья! Так вот раскрою тебе секрет, стерва, я совсем не такой. Я выше всего этого. Гораздо выше…

— МЕРАЗАВЕЦ!!! ЧТО ТЫ УДУМАЛ⁈

Гнев, ярость, раздражение, злоба, горечь. Накатывающие волны неистовства уже невозможно было терпеть, а эмоциональный клин медленно разрушался под их наплывом.

Однако кто бы знал, что прибегнуть к запретным резервам попросту не дадут, потому как в следующую секунду аурное поле ощутило чьё-то присутствие, а следом офицерский шатер оказался стёрт с лица военного лагеря. Вот только барьер даже не шелохнулся под напором могущественной эссенции, а валькирия с невозмутимым видом оглянулась по сторонам и широко улыбнулась, встретившись глазами с Изувером.

Проклятье! Да вы издеваетесь, что ли? Даже сдохнуть нормально не дают…

— Зря стараешься, Дэймон Хаззак, — улыбнулась надменно та, продолжая держать левой ладонью меня за горло, а второй загнав клинок обратно в ножны, быстро извлекла из пространства странный металлический предмет квадратной формы. — Ты же знаешь, кому принадлежит этот барьер.

— Мне плевать на Фрею! Тебе лучше отпустить моего воспитанника, валькирия, и объясниться! — угрожающе изрёк деспот. — Не забывай, где ты находишься! Тут не северный пантеон.

— Твои угрозы не более, чем пустой звук для меня, — не осталась та в долгу, а затем тряхнув меня за глотку, сжала куб между пальцами. — А с мальчишкой можешь распрощаться… Он всё равно не жилец.

Лишь через секунду я осознал, что предмет на самом деле являлся маяком перемещения.

— Распрощаться? — хрипло выпалил я, а после задорно подмигнул Хаззаку. — Вот уж дудки. Говорил же, в зад меня поцелуй, стерва…

Руна, ко мне…

Первичное состояние неистовства…

Теневой рывок…

В последний перед перемещением миг, мне не только каким-то чудом удалось сбросить с себя давление валькирии, но и со всего маху приложиться ногой воительнице по рёбрам, а ещё метнуть спату прямиком в маяк.

И судя по яростному крику после пространственной вспышки, которая перенесла нас в неизвестность, подгадить стерве я всё-таки успел:

— НЕТ! Что ты наделал, мерзавец?..

* * *

Аххеский пантеон.

Территория великого дома Аванон.

Равайн. Оплот основной ветви великого дома Аванон.

12 августа 4055 года от начала Великой Миграции.

Где-то среди садов Равайна…

Сиана сама не могла в это поверить, однако ей нравилось проводить время с иномирными делегатами. Очень нравилось. Девушка прекрасно знала, про другие миры, ведь Вечное Ристалище являлось слиянием сразу пяти разных мирозданий. Вот только она не застала наступления первого Соприкосновения, но прямо сейчас происходящее на Альбарре напоминало собой Великую Миграцию.

Сиане казалось, что эмиссар знала абсолютно всё о своём мире. Юная феникс стала проводить с Валери и её помощниками на порядок больше времени, чем с собственной наставницей, но Мелитта смотрела на любознательность единственной ученицы с одобрением. С аналогичным одобрением к этому относился и сам глава дома Аванон.

— Валери, — заговорщицки прошептала Сиана, прогуливаясь рядом с эмиссаром. — Один из ваших спутников мне поведал, что хранитель Земли очень дружен с правителем вашей империи. Это так? Ваш оберег запросто общается со смертными? Он не использует для этого поверенных?

— В последние годы мой супруг часто путешествует и редко бывает дома, но всё именно так. Сиана, а вы не подскажете имя того, кто вам об этом рассказал? — лукаво усмехнулась целительница. — Случайно не… Фларас?

— Именно так, — смущенно заметила та. — У него могут возникнуть проблемы из-за этого?

— Вовсе нет, — снисходительно изрекла женщина. — Просто он единственный, кто смеет отзываться о хранителе в подобном ключе среди делегатов. Знаете ли, Фларас боготворит своего отца за то, что он сделал.

От услышанного шаг феникса внезапно застопорился, а её брови подлетели вверх.

— Отец⁈ — сглотнула удивлённо девушка. — Вы хотите сказать, что Фларас сын хранителя Земли? То есть он… он ваш сын?