Эпоха Опустошителя. Том II

— Позже объясню. За мной! — скомандовал я, подхватывая с кровати китель и ножны лейтенанта. — Нужно кое в чем удостовериться.

«Кстати, ты забыл о главном, — зазвучал в голове до ужаса кровожадный голосок Руны. — Печатей на первой колоне больше нет и это получается…»

Получается, что теперь, я могу убивать.

Да. Моя жажда крови спала долго. Слишком долго. Целых тринадцать лет. Пора навёрстывать упущенное…

Глава 21 Шаг вперед…

За свою жизнь я убил всего-навсего троих человек. Причем сделал это под влиянием неистовства. Хотя, как по мне это и не люди были вовсе. Обычные животные. Первыми двумя жертвами являлись двое ублюдков в детском доме, которые посмели смеяться над смертью безобидной девчушки. То решение хоть и исковеркало моё будущее, да я даже толком не помню, как убивал их, но не жалею о содеянном. К тому же за свою ошибку я расплатился тринадцатью годами работы на синдикат.

Странно, что не могу вспомнить имён тех уродов, но имя третьей своей жертвы я еще не забыл. Да. Ирлат Брахас. Сын одного из генералов дома Креамх. Удивительно, что он не вздумал мне мстить. Бой с той мразью случился совсем недавно, но по ощущениям словно минуло несколько месяцев.

Не знаю зачем мне создали запрет на убийство, однако я начинаю догадываться, кто это сделал. Мои сраные родители! Остаётся только два вопроса. Зачем? Почему они со мной так поступили? Но стоит ли теперь вдаваться в детали? Отныне я не собираюсь идти ни у кого на поводу. Отныне ничто не будет меня сдерживать. Я убью любого, кто встанет на пути! Надо мной измывались долго. Чересчур долго.

В зону развлечений я шагал неспешно, а разумных на пути попадалось всё больше. Правда, я и сам не заметил, как под напором скверных мыслей стал выходить из себя. В душе преобладал какой-то лихорадочный трепет, волнительное ожидание кровопролития и злоба ко всему живому. На изумление только топот ребят позади странным образом отрезвлял и не давал отдаться в пучину насилия. А еще был шепот. Тот самый могильный шепот на задворках сознания, который извечно требовал чего-то радикального и хищного.

Убить. Разорвать. Уничтожить. Поглотить. Сожрать. Хотелось рваться вперед. Если честно, то в последнее время его стало контролировать сложнее. Гораздо сложнее. Ведь последние дни с Дианой выдались сложными. Очень сложными. Может оно и к лучшему, что она сбежала, потому как накатывающее кровожадное чувство стало терзать лишь сильнее.

Но спасение сейчас пришло откуда не ждали.

«Снова его чувствуешь, не так ли? — вдруг раздался мягкий голос. — Голод…»

— Рядом с одарёнными, либо эссенциалами я ощущаю его практически постоянно, — признался нехотя я. — Ну и с теми, кто обладает маломальской силой родословных.

«Боюсь, это как-то связано с твоим наследием».

— Кто бы сомневался. Наградили меня дерьмом родители знатно, — хмыкнул криво я. — Если поймешь, что я не в кондиции, то попробуй остепенить.

«Постараюсь, — еще мягче произнесла девчонка, но на миг запнувшись, та вдруг тяжело выдохнула. — Тогда я должна тебе напомнить, что Хаззак просил тебя не отсвечивать и прикидываться калекой.»

После слов Руны шаг на миг замедлился, а глаза закатились от осознания.

Вот же зараза! Хотя стоп… Погодите-ка. Если не Жейда, то можно же кого-нибудь другого! Плевать! Всё равно кого-нибудь прикончу. Даю слово!

— Ранкар, ты чего? — тихо поинтересовался Цуг, оглядываясь по сторонам, потому как разумных в зону развлечений торопилось всё больше.

Но я жестом попросил его замолчать, так как мне в голову пришла сумасшедшая идея.

— Альяна, тогда в коллизии, что ты сделала с Ласантой?

«Ласантой? — на мгновение задумалась спата, словно силилась что-то вспомнить. — Ты о той сучке, что слишком много себе позволила и ранила тебя стилетом?»

— Именно о ней. Ты её прокляла? Азаих говорил, что его воспитаннице очень плохо.